Регулярный стиль история. Регулярный сад — лаконичная торжественность. Формальный стиль, классический стиль

Почти четыре сотни лет прошло с тех пор, как весь королевский двор во главе с Людовиком XIV восхищенно ахнул при виде Версаля – первого в мире образца французского регулярного парка. На сегодняшний день использование подобного стиля – довольно распространенный прием в искусстве ландшафтного дизайна. Невозможно себе представить ни одного замка в Европе, ни одной королевской резиденции без уникальной «визитной карточки» — аккуратно подстриженных кустов и деревьев, ярких партерных цветников, симметрично расположенных фонтанов и беседок. Изначально созданный для огромных площадей королевских дворцов, сад в регулярном стиле постепенно переместился и на более скромные пространства – на территории загородных домов.

Используя элементы регулярности, можно легко привнести немалую долю торжественности и величия в экстерьер частного дома. Ландшафтным дизайнерам современности удалось несколько смягчить данный стиль, лишив его ненужных для наших реалий помпезности и громоздкости. Однако, все равно, даже самая скромная и простая композиция, созданная в регулярном стиле, является предметом роскоши, так как ее составляющие элементы по определению не могут быть дешевыми и нет более тонкого и изящного способа намекнуть окружению на свой достаток, чем разбить возле своего дома маленький королевский садик.

Регулярный садв истории

Создателем регулярного стиля считается придворный садовод Людовика XIV Андре Ленотр, дизайнерские фантазии которого привели к возникновению выверенных геометрических форм многих садово-парковых ансамблей, первым из которых стал парк Версальского дворца. Именно Ленотр придумал главные правила создания регулярного сада: четкая осевая симметрия композиции, центром которой может быть здание, фонтан, необычная крупная клумба либо статуя; ровные садовые дорожки; живые изгороди; топиарные формы.

Снискав необычайную популярность среди французской знати, регулярный стиль в ландшафтном дизайнепостепенно сталзахватывать новые просторы, прочно обосновавшись во многих европейских парках, в том числе и в России. Русские регулярные сады и парки появились с легкой руки Петра I, который, побывав в Версале в 1717 году, решил и на своей родине создать нечто подобное. Петр несколько преобразовал французский стиль, увеличив количество цветочных клумб и водоемов, но при этом сохранил четкость линий и форм.

Главные характеристики регулярного стиля

1. Масштабность

Так как регулярные сады изначально использовались для оформления огромных территорий замков и дворцов, то традиционно они ассоциируются с масштабностью. Предназначенный для длинных пеших прогулок, такой сад за каждым поворотом живой изгороди таит в себе новые виды, разыгрывает разные «спектакли». Организовать подобную «театральность» на маленьком приусадебном участке сложно, да и различные декоративные элементы, присущие регулярному стилю, будут отягощать небольшое пространство. Кроме этого, для создания подобного сада обязательным требованием является идеально плоская, ровная поверхность рельефа, требующая проведения определенных земляных работ.

2. Геометричность

Для регулярного стиля характерна осевая симметрия, где осью чаще всего выступает дом, и четкие, прямые линии, позволяющие максимально упорядочить пространство. Любая хаотичность в подобном саду априори недопустима. Основным элементом сада в регулярном стиле является партер – открытая территория с клумбами, газонами, бордюрами, состоящая из нескольких участков правильной геометрической формы. В центре цветочных композиций нередко устанавливают замысловатые статуи или фонтаны.

3. Топиарные формы и живые изгороди

Для того, чтобы разбить регулярный сад на зоны, широко используются арки, перголы, различные живые изгороди. Одним из главных украшений территории в регулярном стиле являются топиарные фигуры, созданные путем стрижки деревьев и кустарников. С помощью этой техники создаются растения самых разных геометрических форм.

4. Водоемы

Обязательным элементом регулярного сада является водоем с четко очерченной береговой линией. Он может быть как в форме прямоугольника, так и круга или овала, обрамленного подходящей растительностью. Широко распространены также бассейны и разнообразные фонтаны.

Фонтаны и бассейны — часть стиля

5. Особые растения для регулярного сада

Большое значение имеют для регулярного стиля и цветники, которые располагают на открытых, солнечных местах. Освещение растений должно быть равномерным, иначе не избежать асимметричности их роста и развития, что недопустимо для данного стиля. В основном для партерных цветников используют однолетние растения. Большинство многолетников для регулярных клумб не подходят, ввиду непродолжительности своего цветения.

Для декоративных элементов характерно использование мрамора, керамики, бронзы, художественной ковки. В регулярном саду все должно быть роскошно и изысканно, поэтому экономия для данного стиля неуместна.

Регулярный стиль

Формальный стиль, классический стиль

Регулярный стиль — стилевое направление в ландшафтном искусстве, для которого характерны геометрическая сетка плана (прямолинейная трассировка дорог, геометрическая форма партеров и цветников, симметричное оформление композиционной оси), архитектурно обработанный, террасированный рельеф, подчеркнутое доминирование главного здания, четкие контуры водоемов, рядовые посадки деревьев и кустарников и их стрижка.

Широко использовался в древних садах Востока, Греции и Рима, садах Эпохи Возрождения, французских регулярных парках XVII в, в России конца XVII- первой половины XVIII в.

Регулярный стиль садового искусства находится в русле идей классицизма. Основной лейтмотив этого стиля - порядок. Четкость плана и строгость линий - главное, что отличает садовые композиции регулярного стиля. Одно из непременных условий, при которых сад любого размера может быть назван регулярным,— наличие в его композиции того или иного типа симметрии. Слово «симметрия» происходит от греческого symmetria («соразмерность») и подразумевает повторение одного и того же сюжета или конструкции, но не просто в другом месте, а так, чтобы эти элементы можно было наложить друг на друга определенным образом.

Существует три принципиально различных типа симметрии: зеркальная (она же осевая и билатеральная, или двусторонняя), поворотная (или лучевая, из одного центра) и переносная (когда тот или иной элемент повторяется неоднократно в новом месте с определенным шагом).

Но если по какой-то причине организовать симметрию не представляется возможным (например, не позволяют рельеф, или слишком ограниченное пространство, или неправильная форма самого участка), на помощь можно призвать другие средства — ритм и геометрические фигуры.

Ритм — понятие больше музыкальное, но применительно к дизайну это более чем двукратный повтор какого-нибудь определенного «мотива»: формы, цвета, фактуры или их сочетания. В садовом дизайне ритм может быть задан одними посадками: ритмичная композиция из трех-четырех хорошо подходящих друг к другу видов смотрится порой более выигрышно, чем разнообразная, но случайная смесь из многих растений.

Наконец, даже на очень маленьком и неудобном участке, где ни симметрия, ни ритмичные повторы не уместны, можно использовать простые (и не очень) геометрические фигуры.

В регулярном саду широко применяется топиарное искусство. Прежде всего, стричь можно растения с более или менее жесткими и многолетними побегами, чтобы ежесезонные усилия не пропадали даром. В наших условиях это листопадные деревья и кустарники, а также некоторые хвойные породы.

Особенно хороши для стрижки и поддаются формированию деревья и кустарники с компактными кронами, мелкими листьями и не слишком быстрым ростом. Наконец, можно сочетать стриженые растения (например, по краям грядок — в качестве рамки) со свободно растущими (внутри этой рамки). Простейший способ добиться регулярности сада — посадить в различных местах живые изгороди из подходящих для этого пород деревьев и кустарников. Они могут быть разной высоты и ширины. Для небольшого сада они в буквальном смысле панацея — защитят от ветра и от случайного взгляда, разделят сад на небольшие уютные «садовые комнаты», разграничат зоны различного использования (например, хозяйственный угол с компостной кучей отделят от газона и декоративных посадок). Ими можно окружить участок — и тем самым скрыть или даже заменить забор. Изгороди не только придают саду упорядоченность и структурность, они способствуют формированию более благоприятного микроклимата, скрывают недостатки и направляют взгляды гостей в нужном направлении.

Безусловно, за регулярными посадками требуется более кропотливый уход, нежели за свободными. Зато сад, выполненный в геометрических линиях на небольшом пространстве создать проще.

Страничка истории

Регулярный стиль садово-паркового искусства зародился во Франции. Возникновение стиля связывают с именем А. Ленотра — создателя садово-архитектурного ансамбля Версаля, загородной резиденции Людовика XIV. Именно Версаль, а также другие не менее знаменитые творения Ленотра (Тюильри, Марли, Сен-Клу) являются типичными образцами регулярного стиля в его рафинированной форме. Эти роскошные ансамбли были созданы во славу французского абсолютизма и полностью соответствовали его духу.

Еще на эту тему:

Ваш комментарий:

Дорогой гость!

Мы приносим свои извинения, но оставлять свои комментарии могут только члены Сообщества зеленых человечков.

Пожалуйста, зарегистрируйтесь или авторизируйтесь , чтобы добавить комментарий!

Ваши Зеленые человечки

В замке Шенонсо было устроено два сада в новом стиле - один в 1551 году для Дианы де Пуатье , а второй в 1560 году для Екатерины Медичи .

Несмотря на то что сады французского Ренессанса уже существенно отличались по своему характеру и виду от садов эпохи средневековья, они по прежнему были отдельной от замка архитектурной композицией и, как правило, обрамлялись стеной. Отсутствовала гармоничная взаимосвязь между разными участками сада и сады зачастую устраивали на неподходящих земельных участках, которые соответствовали скорее целям обороны замка, чем целям создания прекрасного. Всё переменилось в середине XVII века после устройства первых настоящих французских регулярных садов.

Во-ле-Виконт

Первый значительный садово-парковый комплекс регулярного стиля появился во Франции во дворце Во-ле-Виконт . Возведение поместья Николя Фуке , суперинтенданта финансов при короле Людовике XIV , началось в 1656 году . Проектирование и возведение замка Фуке поручил архитектору Луи Лево , создание скульптур для парка - художнику Шарлю Лебрёну , а устройством садов было доверено Андре Ленотру . Впервые во Франции сады и дворец были задуманы и выполнены как единый садово-архитектурный комплекс. Со ступеней дворца открывалась прекрасная перспектива на 1500 метров вдаль, вплоть до статуи Геркулеса Фарнезского ; на территории парка были устроены партеры с использованием вечнозеленых кустарников в орнаментных узорах, окаймлённых цветным гравием, а аллеи были декорированы скульптурами, водоёмами, фонтанами и изящно выполненными топиарами . «Симметрия , устроенная в Во, доведена до совершенства и цельности, которые редко встречаются в классических садах. Дворец помещен в центр этой взыскательной пространственной организации, олицетворяя силу и успех» .

Сады Версаля

Теоретики и практики французских регулярных садов

На композицию французского регулярного сада большое влияние оказали итальянские сады эпохи Ренессанса , и его принципы были закреплены к середине XVII столетия. Как правило, регулярный сад имеет следующие типовые признаки:

Сад как проявление архитектуры

Устроители садов регулярного стиля считали свою деятельность разновидностью труда архитектора , расширяя пространство здания за пределы его стен и упорядочивая природу в соответствии с законами геометрии , оптики и перспективы . Сады создавались подобно зданиям, с анфиладой комнат, через которую проходил зритель, следуя заданным маршрутом, с коридорами и вестибюлями. В своих чертежах они использовали терминологию архитекторов; площадки назывались залами , комнатами и зелеными театрами . «Стены» выполняли посредством подстриженного кустарника, а «лестницы» посредством воды. На земле были покрывала или ковры из травы, украшенные растениями, а деревья образовывали портьеры вдоль аллей. Подобно архитекторам, проектировавших системы водоснабжения в зданиях шато , ландшафтные архитекторы устраивали гидравлические системы для снабжения водой фонтанов и водоемов сада. Большие наполненные водой бассейны заменяли зеркала, а струи воды из фонтанов замещали канделябры . В боскете «Заводь» садов Версаля Андре Ленотр разместил столы из белого и красного мрамора , чтобы сервировать на них угощения. Текущая вода в бассейнах и фонтанах имитировала наполнение кувшинов и хрустальных бокалов . Доминирование архитектуры в садах существовало вплоть до XVIII века, когда в Европу пришли английские пейзажные парки , и источником вдохновения для устройства садов стала служить романтичная живопись вместо архитектуры.

Сад как проявление театра

В регулярных садах часто устраивали постановку спектаклей, музыкальных выступлений и фейерверки . В 1664 году Людовик XIV устроил семидневное торжество в обновленных садах Версаля с церемониальными проходами, постановкой комедий , балетов и устройством фейерверков. В садах Версаля находился водный театр, украшенный фонтанами и статуями юных богов (разрушено между 1770 и 1780 годами). Были построены полноразмерные корабли для прогулок по Большому каналу, а в саду был устроен танцевальный зал под открытым небом, окруженный деревьями; также были устроены водный орган , специальный лабиринт и грот .

Манипуляции с перспективой

Ландшафтные архитекторы при создании регулярных парков не ограничивались простым соблюдением законов геометрии и перспективы - уже в первых опубликованных трактатах по садоводству, в XVII веке, они отводили целые разделы аспектам коррекции или улучшения перспективы , как правило, формируя иллюзию увеличенных расстояний. Зачастую это достигалось путём постепенного сужения аллей или сведения рядов деревьев в одну точку. Также деревья подстригали таким образом, чтобы их высота казалась меньше по мере удаления от центра сада или от жилого здания. Все эти способы позволяли создать ощущение более длинной перспективы, и размеры садов казались больше, чем есть на самом деле.

Другой уловкой французских мастеров был особый ров аха . Этот способ использовался для маскировки ограждений, пересекавших длинные аллеи или перспективы. В месте, где ограда пересекала видовую панораму, выкапывали широкий и глубокий ров с вертикальной каменной стеной на одной стороне. Также ограду могли размещать на дне рва, и таким образом она была невидима для зрителей.

По мере того как на протяжении XVII столетия сады становились всё более изысканными и грандиозными, они перестали служить украшением замка или дворца. На примере шато Шантийи и Сен-Жерменского дворца видно как замок становится декоративным элементом сада, занимающего гораздо большую площадь.

Новые технологии в регулярных парках

Появление и развитие французских регулярных парков в XVII и XVIII веках стало возможным благодаря разработке множества новых технологий. Во-первых, это умение перемещать значительные объемы грунта (фр. géoplastie ). Это умение появилось благодаря нескольким технологическим разработкам, пришедшим в садоводство из военного дела. Важную роль сыграло появление артиллерийских орудий и новых механизмов ведения осадных боевых действий, поскольку для них стало необходимым быстро выкапывать траншеи и возводить стены и грунтовые укрепления. В результате были изобретены корзины для переноса грунта на спине, ручные тележки, повозки и фургоны . Эти технологии использовал Андре Ленотр при сооружении разноуровневых террас и при масштабном рытье каналов и бассейнов .

Во-вторых, большое значение имела гидрология (фр. hydrologie ) - технология снабжения садов водой для полива зеленых насаждений и для многочисленных фонтанов. Эти разработки не имели особого успеха в Версальских владениях, расположенных на возвышенности; даже сооружение 221 помпы, прокладка системы каналов для поднятия воды из Сены и сооружение в 1681 году гигантского насосного механизма в Марли не позволили добиться давления воды в трубах, необходимого для одновременной работы всех фонтанов Версальского парка. Водопроводчиков расставляли по всему маршруту прогулки короля, и их задачей было включать фонтаны на тех участках парка, куда подходил король .

Существенное развитие получила гидроплазия (фр. hydroplasie ), технология придания фонтанным струям различных форм. Форма струи зависит от давления воды и формы наконечника. Эта технология позволила создать новые формы, среди которых tulipe (тюльпан), double gerbe (двойной пучок), Girandole (жирандоль), candélabre (канделябр), corbeille (букет), La Boule en l’air (шар в воздухе) и L’Evantail (веер). В те времена это искусство было тесно переплетено с искусством фейерверков , где стремились достичь подобные эффекты при помощи огня, а не воды. Игра фонтанов и фейерверки зачастую сопровождались музыкальными композициями и они символизировали как человеческая воля укрощает и придаёт форму природным явлениям (огонь и вода) .

Также большой шаг вперед сделала наука возделывания растений в части возможности выращивать в северной Европе растения более теплых климатических поясов, оберегая их внутри помещений и выставляя их на отрытую местность в цветочных горшках. Первая во Франции оранжерея была построена в XVI веке после того как в результате итальянских войн во Франции появились апельсиновые деревья . Толщина стен в оранжерее Версаля достигала 5 метров, а двойные стены позволяли зимой поддерживать температуру между 5 и 8 градусами. В наши дни она вмещает 1200 деревьев.

Деревья, цветы и оттенки регулярных парков

Декоративные цветы встречались во французских садах XVII века крайне редко, и набор их цветовых оттенков был невелик: синий, розовый, белый и фиолетовый. Более яркие оттенки (жёлтый, красный, оранжевый) появились только после 1730 года , когда в Европе стали доступны мировые достижения в области ботаники . Луковицы тюльпанов и прочие экзотические цветы поступали из Турции и Голландии . Очень важным декоративным элементом в Версале и в других садах стали топиары , дерево или куст, которому стрижкой придана геометрическая или гротескная форма. Топиары размещали рядами вдоль главной оси сада, чередуя их с вазами и скульптурами . В Версале цветочные клумбы были устроены только в Трианоне и в Северном партере непосредственно возле дворца (именно на Северный партер выходят окна Больших королевских покоев). Цветы обычно доставлялись из Прованса , содержались в горшках и менялись 3 или 4 раза в года. Из финансовых ведомостей Версаля за 1686 год видно, что в садах было использовано 20 050 луковиц желтых жонкилий , 23 000 цикламен и 1 700 лилий .

Большинство деревьев в Версале было перенесено из лесов; использовались грабы , вязы , липы и буки . Также там росли каштаны , завезённые из Турции, и акация . Взрослые большие деревья выкапывались в лесах Компьени и Артуа и заново высаживались в Версале. Множество деревьев погибало после пересадки и их регулярно меняли.

Деревья в парке были подстрижены горизонтально и выровнены на верхушках, придавая им нужную геометрическую форму. Только в XVIII веке деревьям позволили расти естественно .

Угасание французских регулярных парков

Андре Ленотр скончался в 1700 году , однако его идеи и его ученики преобладали в садово-парковом искусстве Франции всю эпоху правления Людовика XV . Его племянник Дего создал сады в Баньоле (департамент Сен-Сен-Дени) по заказу регента Филиппа II Орлеанского (1717 год) и в Шан-сюр-Марн (департамент Сена и Марна), а другой родственник, зять Клода Дего, Гарнье Диль создавал сады для Маркизы де Помпадур в Креси (департамент Эр и Луар) в 1746 году и в шато Бельвю (департамент О-де-Сен) в 1748-1750 годах . Основным источником вдохновения для садов по прежнему служила архитектура , а не природа - именно архитектор по специальности Анж Жак Габриэль проектировал элементы садов в Версале, Шуази (департамент Валь-де-Марн) и в Компьене .

Всё же со временем в регулярных парках стали появляться легкие отклонения от строгих законов геометрии. Изящные кружевные партеры с их завитками и обратными кривыми стали заменять на газонные партеры , обрамленные цветочными посадками, которые было намного легче обслуживать. Круги стали овалами, а аллеи расходились наружу в форме знака Х и стали появляться фигуры в виде неправильного восьмиугольника. Сады стали устраивать на участках земли с естественным ландшафтом, вместо того чтобы выравнивать поверхность, формируя искусственные террасы.

В середине XVIII столетия наступил закат эпохи симметричных регулярных парков вследствие распространения новых пейзажных парков , устраиваемых английскими аристократами и крупными земельными собственниками, а также из-за роста популярности китайского стиля , завезённого во Францию монахами иезуитами , стиля отвергающего симметрию в пользу природы и сельских картин. Во многих французских имениях сады, непосредственно примыкающие к жилому дому старались сохранять в традиционном регулярном стиле, однако остальную часть парка устраивали в соответствии с новым стилем, имевшим разные названия - английский парк , англо-китайский , экзотический и живописный . Тем самым во Франции наступил конец периода французского регулярного парка и начался период пейзажного парка , источником вдохновения которого служила не архитектура, а живопись, литература и философия .

В настоящее время очень редко появляются новые масштабные реализации «регулярных парков». Примером такого успешного проекта служит регулярный парк, созданный известным французским дизайнером Жаком Гарсиа в своём нормандском имении Шан-де-Батай (фр. Château du Champ de Bataille ). Этот сад имеет восходящую перспективу, его уровни повышаются по мере удаления от дворца, подобно садам испанского дворца Ла-Гранха . Завершающим этапом «восхождения» вдоль главной перспективы сада является большой прямоугольный бассейн. Подобно классическим регулярным паркам, в садах Шан-де-Батай важное место отведено системе символов, которую Жак Гарсиа слегка изменил добавив масонские и аллегорические мотивы. Сады Шан-де-Батай отличаются широкой номенклатурой использованных растений, местами экзотических, но при этом они представлены не навязчиво. Этот регулярный французский сад наглядно демонстрирует, как пропорции и сценичность могут властвовать над умами посетителей, особенно когда авторы тщательно продумали смысл каждой мелкой детали сада.

Хронология появления выдающихся регулярных парков

Предшественники - парки в стиле итальянского Ренессанса

• Шато Вилландри (1536 год, разрушен в XIX веке, восстановление начато в 1906 году)
• Шато Фонтенбло (1522-1540)
• Шато Шенонсо , сады Дианы де Пуатье и Екатерины Медичи (1559-1570)

Сады, созданные Андре Ленотром

• Дворец Во-ле-Виконт (1658-1661)
• Сады и парк Версаля (1662-1700)
• Дворец Шантийи (1663-1684)
• Дворец Фонтенбло (1645-1685)
• Дворец Сен-Клу (1664-1665)
• Большой Канал в парке Версаля (1668-1669)
• Сен-Жерменский дворец (1669-1673)
• Шато Дампьерр (1673-1783)
• Большой Трианон в Версале (1687-1688)
• Шато Кланьи (1674-1680)

Сады, создание которых приписывается Андре Ленотру

Сады последующих периодов

• Шато Бретейль (1730-1784)

Регулярные парки XIX-XXI веков

• Парк Магалон , в Марселе , автор Эдуард Андре, 1891 год.
• Особняк и сады Немур - поместье Альфреда Дюпон , начало XX века.
• Павильон Галун в Кюкюроне , создан в 2004 году.
• Сады шато Шан-де-Батай возле нормандского города Ле-Небур ; поместье французского дизайнера Жака Гарсиа.

Регулярные сады за пределами территории Франции

• Сады Петергофа , Санкт-Петербург , Россия (1714-1725)
• Летний сад , Санкт-Петербург (1712-1725)
• Старый сад в Царском Селе , Пушкин , Россия (1717-1720)
• Усадьба Кусково , Москва, Россия (1750-1780)
• Бленхеймский дворец , Великобритания (1705-1724)
• Сады Херренхаузен , Ганновер, Германия (1676-1680)
• Замок Раккониджи , Италия (1755)
• Дворец Браницких , Польша (1737-1771)

См. также

Напишите отзыв о статье "Регулярный парк"

Примечания

1. Éric Mension-Rigau, Les jardins témoins de leur temps в Historia , n° 7/8, 2000
2. Курбатов В. Я. Всеобщая история ландшафтного искусства. Сады и парки мира. - М .: Эксмо, 2008. - ISBN 5-669-19502-2 .
3. Wenzler, Architecture du jardin, стр. 12
4. Philippe Prevot, Histoire des jardins, стр. 107
5. Prevot, Histoire des Jardins , стр. 114
6. Bernard Jeannel, Андре Ленотр , Éd. Hazan, стр. 17
7. Prevot, История садов , стр. 146
8. Alain Baraton. Walks in the gardens of Versailles. - Artlys, 2010. - С. 11. - 80 с. - ISBN 978-2-85495-398-5 .
9. Prevot, История садов, стр. 152
10. Lucia Impelluso, , стр. 64.
11. См. Словарь Harrap, редакция 1934 года.
12. Jacques Boyceau de La Barauderie, Traité du jardinage selon les raisons de la nature et de l’art , Paris, Michel Vanlochon, 1638.
13. " Il est à souhaiter que les jardins soient regardés de haut en bas, soit depuis des bâtiments, soit depuis des terrasses rehaussées à l’entour des parterres ", Оливье де Серр в Théatre d’architecture ou Mesnage des champs , 1600, цитата по Bernard Jeannel, Le Nôtre , Éd. Hazan, стр. 26
14. Claude Wenzler, Architecture du Jardin, стр. 22
15. Wenzler, стр. 22.
16. Wenzler стр. 24
17. Jean-Marie Constant, Une nature domptée sur ordre du Roi Soleil in Historia , n° 7/8, 2000, стр. 39
18. L’art des jardins en Europe , стр. 234
19. Philippe Prévôt, Histoire des jardins , стр. 167
20. Philippe Prévôt, Histoire des jardins , стр. 155
21. Philippe Prévôt, Histoire des jardins , стр. 156
22. Philippe Prévôt, Histoire des jardins , стр. 164
23. Philippe Prévôt, Histoire des jardins , стр. 166
24. Philippe Prévôt, Histoire des jardins , стр. 165
25. Wenzer, Architecture du jardin, стр. 27
26. Wenzel, стр. 28.
27. Согласно хронологии Yves-Marie Allian, Janine Christiany, L’art des jardins in Europe , стр. 612

Литература

• Yves-Marie Allain и Janine Christiany, L’art des jardins en Europe , Citadelles et Mazenod, Paris, 2006
• Claude Wenzler, Architecture du jardin , Editions Ouest-France, 2003
• Lucia Impelluso, Jardins, potagers et labyrinthes , Hazan, Paris, 2007.
• Philippe Prevot, Histoire des jardins , Editions Sud Ouest, 2006

Отрывок, характеризующий Регулярный парк

– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.

Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.

Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.

Регулярный сад является востребованной в настоящее время концепцией ландшафтного дизайна. Разбить регулярный сад на участке можно с помощью определенных правил проектирования подобных сооружений. На этой странице предлагается подробный план регулярного сада, который может быть взят за основу разбивки территории на зоны. Также можно посмотреть регулярный сад на фото, которые в большом количестве представлены далее.

Регулярный стиль сада

Регулярный стиль сада — это образ порядка, аккуратность, элегантность симметричного рисунка. Небольшие регулярные сады были и в русских усадьбах, перед домом располагался регулярный французский партер (парадная часть), а за домом начинался английский пейзажный парк, а за парком поля и леса.

Сложно ли ухаживать за регулярным садом? В нем нужно стричь живые изгороди и деревья, выпалывать сорняки, но и сад в ландшафтном стиле без ухода дичает, он не может сам о себе заботиться. Элементы регулярного стиля всегда в моде, его элементы уместны в саду любого размера.

Пейзажный сад и его фото

Пейзажный сад на участке может быть создан по одному из предлагаемых вариантов воплощения дизайнерский идей в реальность.

Для облегчения процесса понимания концепции предлагаются многочисленные фото пейзажного сад а:

Фотогалерея

Элементы пейзажного сада:

4. розарий.

6. дорога.

13. теплица.

14. подпортные стенки.

15. партер.

По высоте сад четко поделен на четыре уровня, это не только удобно, но и делает пространство более интересным, особенно это заметно, когда идешь снизу вверх. Подняться с одной террасы на другую можно по пологим ступеням, отделанным плиткой. Подъем не только не утомителен, но и доставляет удовольствие, ведь по дороге можно любоваться интересными растениями.

Посерединенижнего уровня расположена пергола, увитая махровым клематисом, под ней - . Виды с этой скамьи открываются великолепные, весь сад как на ладони.

На третьем уровне расположена парадная зона - патио, замощенное бетонной плиткой двух цветов, серой и розовой. Украшает патио большой прямоугольный бассейн глубиной 1,2 м с краями, оформленными серыми плитами.

В самой верхней части сада, на прилегающей к дому площади расположены аккуратные и добротные хозяйственные постройки: компостный короб, мусорный контейнер, сарай и стеклянная теплица. А посередине этого верхнего яруса стоит легкий деревянный павильон. Павильон украшают подвесные корзины и ящики с летниками. А в печке для барбекю запекают овощи, мясо или рыбу.

Между домами, вдоль оси симметрии участка - партер, одна из характерных примет регулярного стиля, композиция в виде геометрического орнамента из растений и инертных материалов. Партер устроен так, чтобы рисунок читался из окон и с террас. Ограничивают геометрические элементы орнамента невысокие стриженые живые изгороди высотой 30-40 см. Геометрические фигуры эффектно смотрятся на фоне гравийной отсыпки.

Протяженность подпорных стенок на участке велика. Чтобы минимизировать их стоимость, был придуман замечательный вариант: цельный плоский камень укладывали только на верхнюю часть стенок, сами же стенки сделали из бетона, а их лицевую поверхность облицевали «боем».

Не отказывайтесь от садовых затей из-за их высокой стоимости, тщательно продумывайте их реализацию, старайтесь минимизировать траты.

Почва на участке песчаная, поэтому деревья сажались в большие посадочные ямы, заправленные питательным грунтом.

С обеих сторон примыкает розарий. Розы чувствуют себя здесь прекрасно, они эффектно выглядят на фоне мульчи из сосновых шишек, перемолотых в шредере.

Сад в пейзажном стиле

Сад в пейзажном стиле может быть реализован еще по нескольким вариантам сценария разбивки пространства. Они представлены далее.

Этот участок невозможно представить себе без круглого водоема, расположенного во входной зоне перед домом по его оси симметрии. Пруд открыт восточному солнцу, окружен кустарниками и деревьями, газоном и береговой отсыпкой из гальки и мелкого гравия. В нем полощет ветки плакучая желтокорая ива, которая росла здесь еще до рождения пруда, но дождалась своего звездного часа - оказалась на берегу водоема и стала его лучшим украшением. Круглая форма позволила вписать пруд в небольшое пространство соразмерно дому и саду. Многие садоводы боятся использовать при планировке сада геометрические элементы типа круга или прямоугольника, и совершенно напрасно, такие фигуры отлично вписываются в сад ландшафтной планировки.

В плане представляет собой круг диаметром 4,8 м, его глубина 1 м, что достаточно для перезимовки нимфей на месте, без выемки из пруда. По периметру на глубине 30 см предусмотрена ступенька, начиная от которой стенки выложены обычным булыжником. Берега украшены речной галькой разного размера.

Восточный берег решили оставить открытым, не засаживать, так как для хорошего цветения нимфей пруд должен освещаться солнцем 5-6 часов в день. С большинства видовых точек участка на поверхности пруда можно увидеть интересные отражения - дома, цветущих растений, скамейки.

Круглый водоем - главная «изюмина» сада, но и кроме него здесь много интересного.

В этом саду регулярно проводится стрижка кустарников и формирование . - это видовое растение, в природе достигающее двух метров в диаметре и по высоте, в этом месте сада требовалось растение поменьше, поэтому прищипывают, ее рост замедлен, а концы лап такие пушистые. Хороша стриженая ива пурпурная на штамбе и забавная парочка, образованная из и пурпурной ивы.

Интересна композиция под старой яблоней из пельтифиллума, или дармеры. Немногие растения выживают под старой яблоней, у дармеры это получается блестяще. Весной она необычно цветет, если не попадает под заморозки, ее цветоносы немного напоминают астильбу, летом привлекают внимание необычные круглые листья, осенью окрашивающиеся в пурпурные тона.

Трудно представить регулярный сад без высоких стриженых живых изгородей. Как хороши они, из самшита или тиса; они создают структуру сада и образуют кабинеты, уединенные , делающие его нескучным и интригующим.

Сад изысканно прост и элегантен, здесь нет ничего лишнего, случайного. В центре сада раскинулась открытая солнечная поляна с чудесной горкой. Этот сад в основном теневой, кроме горки, здесь нет ярких красок, он построен на игре нюансов зеленого цвета. Здесь нет роз, пионов, лилий, в фаворе листья разных форм и фактур, разнообразие оттенков зелени.

Изгородь из спиреи острозазубренной, расположенная во входной зоне сада, была посажена несколько десятилетий назад. Ярко-зеленые изящные листья, густая нарядная крона. Стрижка спиреям явно на пользу. Поляну ограничивают две изгороди двухметровой высоты, пересекающиеся под прямым углом, - одна из кизильника блестящего, вторая - из смородины альпийской. У кизильника лист блестящий, плотный, темно-зеленый, изгородь из него прекрасно держит четкую форму, низ тоже плотный и зеленый даже в тенистом месте. Изящные матовые темно-зеленые листики смородины альпийской по форме напоминают обычные смородиновые, только гораздо мельче и жестче. Идеально стриженая изгородь из этой впечатляет плотностью и красивым низом.

Горка расположена на самом солнечном месте сада, это наиболее насыщенное цветом место сада, его колористическая доминанта: здесь растут пурпурнолистные барбарисы, золотистая туя, пурпурные гейхеры, серебряные полыни и много пестролистных растений.

Интересна регулярная часть при входе на фоне изгороди из спиреи острозазубренной, состоящая из оригинально чередующихся карликовых калин «Компакта», спирей «Литл Принцесс» и злаков - дешампсии и овсеца.

Атрибуты регулярного стиля - высокие и низкие живые изгороди, симметрично расположенные элементы сада, в том числе и партеры, геометрические формы водоемов и мощеных площадок. Элементы регулярного стиля снова в моде, не бойтесь применять их.

Чтобы представить сад регулярного стиля, вспомните Петергоф, Версаль, Королевский сад в Ганновере и другие подобные ландшафтные сооружения с четкими, симметричными линиями и аккуратными формами, правильными геометрическими линиями и множеством беседок. В регулярном садовом стиле приветствуются фонтаны и тенистые аллеи и отрицаются всяческие новомодные элементы с экстравагантным дизайном.

Что такое регулярный стиль в ландшафтном дизайне и его фото

Регулярный стиль - порядок и изысканность, четкость и аккуратность линий, красота симметричного рисунка. Красотой пейзажного стиля лучше всего любоваться в больших парках, но и в малом саду возможна свободная планировка. О противопоставлении в европейской ландшафтной архитектуре пейзажного и регулярного стилей написано много. Теперь уже никто не увидит в подстриженном деревце «невольника с золотой цепью» (Карамзин), победу разума над природой или символ абсолютной монархии, мы будем любоваться правильной геометрией кроны и изысканным орнаментом партера. Мы применяем в своих садах элементы обоих стилей, стараясь так воздействовать на «принадлежащую» нам природу, чтобы превратить ее в произведение садового искусства.

Ухаживать за регулярным садом непросто, но, пожалуй, не намного сложнее, чем за садом ландшафтной планировки или природным, хотя методы работы у садовников разные. В регулярном саду нужно стричь живые изгороди и деревья, выстригать причудливые фигуры, выращивать и сажать однолетники в партеры, выпалывать сорняки, но если не ухаживать за миксбордерами или вольно растущими природными цветниками, они тоже быстро перестают создавать то впечатление, ради которого были посажены. Ощущение дикости и запущенности сада в природном стиле - это только иллюзия, он требует особого, но тоже тщательного ухода, никакой сад не может сам о себе заботиться, хотя в регулярном саду огрехи ухода особенно заметны и сразу бросаются в глаза.

Хорошо представить, такое регулярный стиль в ландшафтном дизайне, помогут фото, представленные ниже:

Образцом регулярного стиля в ландшафтном дизайне считается Версаль. Грандиозный по размаху, непревзойденный в своей помпезной красоте, он был достоин великого властителя. Многие венценосные особы пытались создать нечто подобное, наш знаменитый Петергоф, блестящий образец регулярного стиля в России, был задуман как великолепное произведение садового искусства, не уступающее Версалю. Нельзя не восхищаться его дворцами, фонтанами, сложным узором партеров.

Атрибуты регулярного стиля в ландшафтном дизайне

Каковы же атрибуты регулярного стиля и его отличительные особенности? Оформление такого сада невозможно без живых изгородей разной высоты и причудливых топиарных форм, созданных с помощью искусной стрижки, и, конечно, партеров. Тисовая живая изгородь невозможна в Петербурге и Москве, роль французского самшита в России играет липа, «липовый шпалерник».

Ещё один необходимый атрибут участка в регулярном стиле, его композиционный центр - это жилая постройка. Где-то это усадебный дом, а где – то и самый настоящий дворец. Перед ним располагается партер - плоская ровная часть сада (от французского par terre - на земле).

Как видно на фото, в регулярном стиле все дорожки сада - прямые, лучшая форма цветника - прямоугольник. Небольшие регулярные сады были в большинстве русских усадеб, к дому примыкал регулярный французский партер (парадная часть), который переходил в английский пейзажный парк. Может быть, это образ русского сада?

Такой чудо-сад в регулярном ландшафтном стиле посадил и вырастил в деревне Богданиха близ города Иваново Николай Павлович Дементьев. После завершения строительства дома он задумал благоустроить 60 соток вокруг него. Техническое образование приучило к самостоятельному обучению, он проштудировал литературу по ландшафтному дизайну и принял решение делать сад в регулярном стиле. К созданию сада именно в таком духе его подтолкнул и дом в стиле русской усадебной классики.

Чтобы создать гармоничный сад, надо обладать знаниями, фантазией и вкусом. Уход за ним - дело еще более сложное и трудоемкое, требующее ежедневного труда, знаний, терпения и, конечно, любви и таланта. Этим садом можно любоваться в любую погоду его облик меняется от сезона к сезону.