« …мы не ошибались ни относительно места его нанесения, ни относительно неизбежности такого шага со стороны противника. Более того, что касается общего реагирования на эти действия противника, то в данном случае у Брэдли и у меня имелся давно согласованный план ответных действий. »

Таким образом американское командование заранее готовилось к отражению наступления противника, расположив крупные мобильные группировки своих войск к северу и к югу от Арденн, а в самих Арденнах — намеренно ослабило оборону, оставив там 28-ю и 106-ю пехотные дивизии. Все произошло именно так, как рассчитывали американские командующие — немецкие войска пошли в наступление в Арденнах, где союзники намеренно ослабили оборону, а когда немцы прорвались почти на 100 км на запад — американские войска атаковали их своими мобильными группировками 1-й и 3-й армий с флангов — с севера и юга, поставив немцев под угрозу окружения. Для немцев такое наступление в форме «клина», когда их с севера и юга одновременно атакуют мобильные силы противника закончится «котлом». 16 декабря 1944 года, в начале операции немецким войскам удалось прорвать фронт англо-американских войск на участке в 80 км и захватить в плен 30 000 американских солдат и офицеров.

К 26 декабря 1944 года наступление вермахта в Арденнах было остановлено ввиду усилившегося сопротивления противника, нехватки горючего и боеприпасов и возросшей активности союзной авиации. Через несколько дней американские войска, усиленные за счёт передислокации с других участков фронта, нанесли контрудар 3-й американской армией в направлении города Бастонь. Германское командование перебросило в этот сектор два танковых корпуса СС из 6-й танковой армии СС (в составе трёх дивизий). В течение недели за город велись кровопролитные бои без видимого результата для обеих сторон. 8 января 1945 года, видя бесперспективность дальнейшего наступления в Арденнах и ввиду резко обострившейся ситуации в районе Будапешта, Гитлер отдал приказ об отводе 6-й танковой армии в глубокий тыл и распорядился обеспечить ускоренное доукомплектование её соединений личным составом и боевой техникой (например, только 1-я танковая дивизия СС за три недели боёв потеряла около 45 % танков и САУ). Наступление вермахта в Арденнах в итоге закончилось поражением.

Это наглядно показано на двух картах Арденнской операции, первая карта показывает наступление вермахта с 16 по 25 декабря, а вторая карта — контрнаступление союзников с 25 декабря 1944 до конца января 1945, частичное окружение, отступление и поражение немецких войск. По словам Эйзенхауэра: «немецкое командование допустило серьёзную ошибку, начав наступление в Арденнах — это было наступление отчаявшихся».

Союзники

Войска участвовавшие в Арденнском сражении:

21-я группа армий (Б. Монтгомери) — располагалась в Арденнах(Бельгия)

1-я американская армия (К. Ходжес) — временно подчинялась 21-й группе армий

30-й британский корпус (Б. Хоррокс) из 2-й британской армии (М. Демпси)

12-я группа армий (О. Брэдли) — располагалась в Арденнах(Бельгия и Люксембург)
и частично в Лотарингии

3-я американская армия (Дж. Паттон)

Командование Союзников располагало значительными резервами, с помощью которых они могли пресечь любые попытки немцев прорваться в Арденнах, да и в любом другом месте. Остальные союзные войска располагались на Западном фронте так: Севернее Арденн находились:

2-я британская армия

1-я канадская армия

9-я американская армия

6-я группа армий (Дж. Дэверс) — располагалась в Эльзасе и Лотарингии и участвовала в Эльзасско-Лотарингской и позже Кольмарской операциях

7-я американская армия (А. Патч)

1-я французская армия (Ж. де Латтр де Тассиньи)

Во Франции из вновь прибывших американских дивизий формировалась

15-я американская армия, которая в начале 1945 года была сформирована и отправлена на фронт.

Граница между 21-й и 12-й группами армий проходила по 50-й параллели северной широты. Граница между 12-й и 6-й группами армий примерно в 15 км к западу от города Саарбрюкен. 1-ю американскую армию временно подчинили 21-й группе армий фельдмаршала Монтгомери, так как она оказалась севернее арденнского выступа и у неё сообщение с 21-й группой армий оказалось намного лучше чем с 12-й группой армий, которая оказалась южнее. Таким образом генерал Эйзенхауэр решил, что оперативное командование 1-й армией переходит к Монтгомери.

Германия

Группа армий «B» (В. Модель) — непосредственно напротив Арденн.

7-я армия (Э. Бранденбергер)

5-я танковая армия (Х. Мантойфель)

6-я танковая армия СС (Й. Дитрих)

Группа армий «G» (П. Хауссер) — южнее Арденн.

19-я армия

Группа армий «H» (Й. Бласковиц) — севернее Арденн.

1-я парашютная армия (Германия)

15-я армия

Глава 29

АРДЕННСКОЕ СРАЖЕНИЕ (21 июля 1944 – 17 января 1945 г.)

16 сентября Гитлер издал приказ, требующий от всех войск на Западе «фанатической решимости». Американцы подошли к германской границе, а южнее Ахена даже пересекли ее. «С нашей стороны какие-либо крупномасштабные операции проводиться не могут. Единственное, что нам остается, – это удержать свои позиции или погибнуть». Казалось, фюрер призывает лишь к обороне отечества, но это была уловка с целью ввести в заблуждение противника, который, как опасался Гитлер, имел шпиона в его ставке. После окончания совещания фюрер пригласил в свой кабинет Кейтеля, Йодля и представителя люфтваффе генерала Крайпе. Пока они терялись в догадках, какой сюрприз им готовит фюрер, вошел хозяин кабинета – ссутулившийся, бледный, заметно сдавший после третьего мини-инфаркта. Его глаза слезились и были мутными, челюсть отвисла.

Йодль коротко доложил обстановку: надежных союзников у Германии нет – одни перебежали, другие собираются сделать это. Хотя в вермахте под ружьем свыше 9 миллионов человек, за последние три месяца потери составили 1,2 миллиона, почти половина из них на Западном фронте. На Востоке наступило относительное затишье. Советское наступление, по-видимому, выдохлось. «Но на Западе мы проходим серьезное испытание в Арденнах», – заключил Йодль. Это был холмистый район в Бельгии и Люксембурге, путь, которым немецкие войска шли к победе в первой мировой войне.

При слове «Арденны» Гитлер встрепенулся, поднял руку и крикнул: «Стоп!» Наступило молчание. Наконец он заговорил: «Я принял важное решение. Я перехожу в наступление. Здесь – в Арденнах!» Фюрер ударил кулаком по карте. «Через реку Маас и далее – к Антверпену!» Все уставились на него в изумлении. Плечи Гитлера распрямились, глаза засверкали, признаки тревоги и болезни исчезли. Это был динамичный Гитлер 1940 года. В следующие несколько дней он был образцом прежней энергии, настаивал на подготовке плана решительного контрнаступления. Он издал приказы о создании новой танковой армии и наметил способы доставки в Арденны в абсолютной секретности 250 тысяч войск и тысячи танков.

Только после этого он сдержал обещание сделать рентгеноскопию головы. К вечеру 19 сентября его доставили в полевой госпиталь в Растенбурге и провели в рентгенкабинет, который перед этим был тщательно обследовал на предмет обнаружения взрывчатки. Затем фюрер навестил своих раненых офицеров и при виде умирающего генерала Шмундта прослезился. У выхода его встретила криками «Зиг хайль!» восторженная толпа горожан.и выздоравливающих солдат. Этот восторг при виде фюрера был понятен, но Гизинга поразило то, что искренний энтузиазм был даже в глазах калек и тяжело раненных.

Утром Гизинг изучил три снимка. Затем ежедневно ходил в бункер осматривать пациента. Доктор заметил, что при искусственном освещении лицо Гитлера приобретает странный красноватый оттенок. Впоследствии у фюрера усилились боли в желудке, и он потребовал шесть «маленьких черных таблеток», прописанных Морелем. Удивленный такой дозой, Гизинг начал осторожно интересоваться, что это за таблетки. Линге показал ему пузырек. На этикетке было написано: антигазовые таблетки. Далее следовал их состав, изучив который, Гизинг пришел в ужас: в него входили стрихнин и атропин, хотя и в незначительных количествах. Но учитывая тот факт, что Гитлер принимал эти таблетки долго и помногу, можно было предположить, что он себя травит. Возможно, этим и объяснялись приступы, растущая слабость, раздражительность, отвращение к свету, хриплый голос и этот странный красноватый оттенок кожи. Кардиограммы внушали опасения.

25 сентября Гизинг случайно увидел пациента при естественном свете – на улице. На этот раз кожа у него имела желтоватый оттенок, желтизна была и в глазах. Это была явная желтуха. Гитлер утром не встал. Секретарши, адъютанты и обслуживающий персонал были в тревоге. Никто не мог припомнить, чтобы фюрер оставался в постели, каким бы ни был он больным.

Он не хотел никого видеть, не хотел есть, был ко всему безразличен. Его не заинтересовало даже критическое положение на Восточном фронте. Морель посоветовал пациенту оставаться в постели. Озабоченный Гизинг после очередного осмотра украдкой взял пузырек с черными таблетками Мореля и показал Хассельбаху. Тот тоже был поражен, но посоветовал Гизингу молчать, пока они не поговорят с Брандтом.

Между тем Морель распорядился не пускать к фюреру других врачей. Отказали и Гизингу, и ван Айкену. Морель считал, что никакой желтухи у фюрера нет. Тем не менее за несколько дней Гитлер потерял в весе почти полтора килограмма и лежал, корчась от болей.

Физическая боль не была единственной причиной депрессии Гитлера. В сейфе штаба армии в Цоссене была найдена еще одна пачка документов, свидетельствовавших о причастности к заговору значительной части армейского руководства. Фюрер был в шоке, и многие считали, что именно это подорвало его дух.

29 сентября Брандт сумел попасть к Гитлеру. Он постарался доказать фюреру, что Морель – шарлатан. Вначале тот принял слова Брандта всерьез, но Морель сумел убедить Гитлера, что он абсолютно невиновен. Если фюрер страдает от побочных последствий употребления лекарств, то это потому, что он сам увеличивает дозы. Расстроенный Брандт махнул на все рукой. Тогда Хассельбах пошел к Борману. Но не учел, что Борман уже давно хотел избавиться от Брандта, потому что тот был человеком Шпеера, «опасное» влияние которого на фюрера Борман хотел уменьшить любой ценой. «Серый кардинал» выслушал рассказ Хассельбаха с деланным возмущением, а потом пошел к Гитлеру и предупредил его, что Брандт, Хассельбах и Гизинг сговорились опорочить Мореля в своих корыстных целях. Отныне ни один врач, кроме Мореля, не допускался к Гитлеру. Казалось, Борман победил.

Но 1 октября Гизингу позвонил Линге и сообщил, что у фюрера сильная головная боль, и он просит доктора приехать к нему немедленно. Фюрер лежал на своей спартанской кровати в ночном халате. Он чуть приподнял голову, приветствуя врача, и тут же уронил ее на подушку. Глаза у фюрера были пустые, безразличные ко всему. Когда Гизинг присел к нему на кровать, Гитлер вдруг спросил:

– Доктор, как вы узнали про антигазовые таблетки? Гизинг рассказал. Гитлер нахмурился.

– Почему вы сразу не пришли ко мне? Разве вы не знали, что я вам полностью доверяю?

У Гизинга мороз прошел по коже. Он объяснил, что его к фюреру не допускали. Гитлер пожал плечами.

– Вы сильно напугали Мореля. Он даже побледнел, изнервничался. Но я его успокоил. Я сам всегда считал, что это простые таблетки для поглощения газов в желудке, и они мне помогали.

Гизинг возразил, что чувство облегчения иллюзорно.

– То, что вы говорите, вероятно, имеет под собой какие-то основания, – перебил его Гитлер, – но эта штука никогда мне не вредила. Я часто испытывал судороги в желудке из-за постоянного нервного напряжения, особенно в последний месяц.

Гизинг предположил, что у Гитлера желтуха, но тот высказал сомнение по этому поводу. Тем не менее фюрер попросил его обследовать. Впервые Гизинг подверг своего пациента полному физическому осмотру. Он проверил его невралгические рефлексы и заодно удостоверился в том, что слухи о недоразвитии половых органов фюрера не соответствуют действительности.

Когда Линге и Гизинг помогали ему надеть халат, Гитлер говорил:

– Понимаете, доктор, у меня в целом здоровый организм и, надеюсь, скоро я буду здоров.

Он поблагодарил Гизинга за все и попросил еще одну дозу «этого кокаинового средства». Но вдруг по лицу фюрера разлилась мертвенная бледность. Гизинг проверил пульс: он был частый и слабый. Гитлер потерял сознание.

Доктор огляделся – он был один. Ординарец вышел, когда кто-то постучал в дверь. Фюрер был полностью в руках Гизинга. Врач видел перед собой тирана. Какой-то внутренний голос побудил его сунуть палочку с тампоном в пузырек с кокаином – вторая доза могла быть смертельной, и он быстро начал обрабатывать лекарством левую ноздрю Гитлера. Он почти закончил, и тут послышался голос Линге:

– Сколько еще вам потребуется времени? Гизинг как можно более спокойно ответил, что немного. Гитлер все еще не приходил в сознание.

– У фюрера снова спазмы, – заметил ординарец. – Пусть он отдохнет.

С трудом сдерживая волнение, Гизинг попрощался с Линге и на велосипеде поехал в свой госпиталь. Одна мысль преследовала его: останется ли жив Гитлер? Испуганный, он позвонил Хассельбаху, рассказав ему о происшедшем, и взял день отдыха под предлогом, что ему надо съездить в Берлин, так как его дом попал под бомбежку.

На следующий день Гизинг позвонил из столицы и узнал, что фюрер жив. Никто не подозревал, что он получил двойную дозу кокаина.

Когда Гитлеру стало лучше, ему передали материалы о причастности к заговору фельдмаршала Роммеля. Фюрер постановил: Роммель должен покончить с собой. 14 октября по поручению фюрера два генерала посетили замок в окрестностях Ульма, где Роммель выздоравливал после ранения. Через час они покинули замок, и взволнованный Роммель сказал жене, что его обвиняют в причастности к заговору, и Гитлер дал ему выбор – или яд, или «народный суд». Попрощавшись с женой и сыном, фельдмаршал отвел в сторону адъютанта и сказал ему: «Альдингер, это конец». Он должен был отправиться с двумя генералами в Ульм и по пути принять яд, а через полчаса сообщат о смерти фельдмаршала в результате несчастного случая. Его похоронят со всеми почестями, семью не подвергнут преследованиям. Адъютант посоветовал Роммелю не сдаваться, но тот ответил, что это невозможно: местность окружена эсэсовцами, и линия связи с войсками отключена.

В 13.05 в кожаной куртке командира «Африканского корпуса» и с фельдмаршальским жезлом в руке Роммель выехал со своими спутниками в госпиталь в Ульме и по дороге проглотил яд. Согласно официальному медицинскому заключению, смерть наступила в результате закупорки кровеносных сосудов, вызванной повреждениями черепа при ранении. Лицо покойника, по словам родственников, выражало «холодное презрение».

Отто Скорцени, активный участник Арденнской операции

К концу сентября Гитлер потерял трех союзников – Финляндию, Румынию и Болгарию. В октябре обозначился еще один перебежчик: Хорти, венгерский адмирал без флота, правитель королевства без короля, послал своих представителей в Москву для заключения перемирия. Советские войска были в 150 километрах от венгерской столицы. Поскольку любые секреты в Будапеште обычно громко обсуждались в кафе, Гитлер знал о переговорах. Пока венгерская делегация выторговывала в Москве выгодные условия, фюрер направил в Венгрию своего любимца Отто Скорцени с заданием вернуть ее лидеров на путь истинный. Сделал он это с минимальным кровопролитием в результате операции под названием «Микки Маус». Скорцени похитил сына Хорти, завернул его в ковер и отвез в аэропорт. Затем он захватил крепость, где жил и правил венгерский диктатор, при этом обошелся одним десантным батальоном. Операция была проведена за полчаса, потери составили семь человек.

Неделю спустя фюрер восторженно встретил своего любимца в «Волчьем логове». Его развеселил рассказ о похищении молодого Хорти. Когда Скорцени поднялся, чтобы уйти, Гитлер остановил его: «Теперь я хочу дать вам самое важное задание». Он сообщил о предстоящем наступлении в Арденнах. Скорцени, сказал он, предстоит сыграть ведущую роль: подготовить диверсантов в американской форме. Они захватят мосты через стратегически важные водные преграды, будут сеять панику, отдавать ложные приказы.

К этому времени Йодль представил Гитлеру план наступления, получивший кодовое название «Вахта на Рейне». Он предусматривал введение в действие трех армий в составе 12 танковых и 18 пехотных дивизий. «Вахта на Рейне» была основана на двух предпосылках: полная внезапность и ненастная погода, исключавшая применение союзной авиации. Целью операции был разгром более тридцати американских и английских дивизий. Предполагалось, что в результате столь ошеломляющего поражения Запад запросит сепаратного мира. После его заключения все немецкие войска смогут объединить свои действия против Красной Армии.

Были приняты строгие меры обеспечения секретности: название операции менялось каждые две недели, запрещено было говорить о ней по телефону, все документы пересылались курьерами, у которых взяли подписку о неразглашении тайны.

Руководство операцией было поручено фельдмаршалу Моделю. Рундштедт предложил свой план, сводившийся к массированной атаке силами двадцати дивизий на фронте в 65 километров. Гитлер в ответ прочел целую лекцию о Фридрихе Великом, который громил противника, вдвое превосходившего его войска по численности. «Почему вы не изучаете историю?» – издевательским тоном обращался фюрер к своим генералам. Его глаза сияли, это был Гитлер прежних времен, полный уверенности в себе. В результате этого наступления, уверял он, «произойдет непредсказуемое историческое событие: союз врагов рейха распадется»!

10 ноября Гитлер подписал приказ о подготовке к наступлению в Арденнах. Он дал ясно понять, что эта операция– последняя ставка в большой игре, в которой решается судьба Германии. Тон его директивы вызвал возражения у некоторых военачальников. Узнав об этом, фюрер решил выехать на фронт. Но внезапно обострились все его болезни. Голос у него охрип, и при осмотре профессором ван Айкеном на правой голосовой связке был обнаружен полип. Гитлер стал сварливым и подавленным, посетителей принимал в постели, выглядел бледным, осунувшимся. Морель был вынужден делать ему многочисленные уколы.

Гитлеру советовали взять краткосрочный отпуск, прежде чем совершить утомительную и опасную поездку на Западный фронт. Но фюрер был одержим идеей вдохновить людей, которым предстояло пройти тяжелое испытание. 20 ноября он с большой группой сопровождающих покинул ставку. Гитлер, очевидно, сознавал, что больше никогда не вернется в «Волчье логово», но дал указание продолжать строительные работы. Поезд отправился на рассвете, чтобы прибыть в Берлин с наступлением темноты. Гитлер долго сидел в своем купе с занавешенными окнами. Наступило время обеда, и он прошел в вагон-ресторан. Траудль Юнге никогда не видела фюрера таким рассеянным. Говорил он шепотом, смотрел только в тарелку или с преувеличенным вниманием разглядывал пятно на скатерти. Он сообщил, что профессор ван Айкен настаивает на операции по удалению горлового полипа.

Несколько дней после операции Гитлер не появлялся на людях. Потом явился на завтрак, явно нуждаясь в компании. Все погасили сигареты, открыли окна. Говорил он шепотом, объясняя, что таково предписание врача. Другие невольно тоже перешли на шепот. «Уши у меня хорошие, и нет нужды щадить их», – мягко сказал фюрер, и все рассмеялись.

Гитлер с жаром включился в работу. 7 декабря он одобрил окончательный план Арденнского наступления, почти совпадавший с его первоначальным вариантом. В пивных залах и ресторанах распускались ложные слухи, чтобы дезинформировать агентов противника.

Подполковник Отто Скорцени, имевший больше власти, чем некоторые генерал-полковники, подготовил своих «американцев». Добровольцы прошли курс армейского сленга, учились действовать в тылу противника.

11 декабря подготовка к операции закончилась. Железнодорожные службы рейха совершили чудо – тайно перевезли войска и технику в район сосредоточения. В этот день Гитлер перевел свою ставку в окрестности средневекового замка Цигенберг. Это было «Орлиное гнездо», где размещался командный пункт управления войсками во время вторжения на Запад в 1940 году. Фюрер и его приближенные расположились в глубоких подземных бункерах. В тот же день Гитлер провел совещание, на которое были приглашены командиры войсковых соединений. По прибытии генералы сдавали гестаповцам свое личное оружие и портфели.

За узким столом сидели фюрер, Кейтель, Йодль, Модель, Рундштедт и генерал-лейтенант фон Мантейфель. Последний был чемпионом Германии по пятиборью, ему предстояло командовать самой мощной из трех армий. Больше часа Гитлер читал шестидесяти генералам лекцию о Фридрихе Великом, истории Германии и национал-социализме, а затем объявил политические мотивы решения о генеральном наступлении. «Осенний туман»– таково было его окончательное кодовое название – должен был начаться 15 декабря в 5.30. Командиры дивизий слушали Гитлера в благоговейном молчании, пораженные грандиозностью замысла и энергией фюрера. Однако Мантейфель, сидевший почти рядом с ним, не мог не обратить внимание на нездоровый цвет лица и дрожащие руки фюрера. В заключение Гитлер заявил: «Битву надо будет вести со всей жестокостью, сопротивление противника должно быть сломлено. В этот самый серьезный для отечества час я требую от каждого моего солдата храбрости и еще раз храбрости. Враг должен быть разбит – теперь или никогда! Германия будет жить!»

На следующий день, 12 декабря, он повторил те же призывы перед другой группой боевых командиров. Наступление было перенесено еще на одни сутки – 16 декабря. Это, сказал Гитлер, окончательная дата при условии, если погода не позволит подняться в воздух авиации противника.

В Арденнах ночь с 15 на 16 декабря была холодной и спокойной. Фронт протяженностью в 150 километров удерживался шестью американскими дивизиями, три из которых были свежие и три – изрядно потрепанные в предыдущих боях. Это был так называемый «фронт-призрак», где в течение более двух месяцев ничего не происходило. В эту ночь никто не ожидал немецкой атаки. Вечером английский фельдмаршал Монтгомери категорически заявил, что немцы «не могут организовать крупную наступательную операцию», и даже спросил командующего объединенными силами союзников, американского генерала Эйзенхауэра, есть ли у него возражения, если на следующей неделе он съездит в Англию.

Три немецких армии – 250 тысяч человек и тысячи машин – были скрытно выдвинуты на исходные рубежи. Лязг гусениц заглушался низко летевшими самолетами. К полуночи все было готово к началу наступления. Солдаты дрожали от холода, но с энтузиазмом слушали послание фельдмаршала фон Рундштедта, смысл которого сводился к одному: «Вперед, к победе!»

В 5.30 по всему «фронту-призраку» началось извержение огня и дыма. Рвались мины, шипели ракеты, ревели «Юнкерсы-88», грохотали сотни танков, а тяжелые орудия, установленные на железнодорожных платформах, обрушили на позиции американцев шквал артиллерийского огня.

Через час наступила зловещая тишина. Потом, как призраки, перед американцами возникли одетые в белое, почти невидимые на снегу фигуры... С востока появились самолеты, летящие с невероятной скоростью. Это были первые немецкие истребители с реактивными двигателями – то самое «чудо-оружие», о котором уже не раз упоминал Гитлер.

Мощная атака застигла союзников врасплох. Особого успеха немцы добились на севере, прорвав фронт американцев. Через прорыв двинулись войска, поддержанные танками, самоходно-артиллерийскими установками и броневиками. Однако командующий американской армией генерал Омар Брэдли заверил Эйзенхауэра, что это просто «атака локального масштаба». Эйзенхауэр, однако, не соглашался, считая, что «вряд ли немцы начали бы местную атаку на наше самое слабое место», и приказал Брэдли послать на помощь подвергшимся внезапному удару войскам две танковые дивизии.

Гитлер был в восторге от такого развития событий. Поздно вечером он позвонил генералу Бальку, командующему группой армий «Б», стоявшей южнее Арденн, и сообщил ему о блестящем успехе. «Отныне – ни шагу назад, сегодня мы идем только вперед!» Погода была словно на заказ: туман, дымка, изморозь. Немцы развивали успех, достигнутый в результате внезапного удара. 18 декабря в «Орлином гнезде» Гитлер узнал, что войска Мантейфеля открыли дорогу на Бастонь. Он чувствовал себя так хорошо, что совершил короткую прогулку на свежем воздухе и настолько взбодрился, что решил делать это каждый день.

За два дня союзники потерпели серию катастрофических неудач. На заснеженных высотах по крайней мере 8 тысяч американцев попали в «мешок». После Филиппин это была самая крупная в истории сдача американцев в плен.

Всего лишь семь «джипов» с диверсионными группами Скорцени сумели прорваться в тыл союзников, но они поработали на славу. Командир одной группы направил по ложному маршруту целый американский полк, его люди меняли указатели и резали телефонные провода. Другая команда изобразила страшную панику и заразила ею колонну американцев, которые обратились в беспорядочное бегство. Третья команда перерезала линию связи, соединявшую штаб Брэдли с его заместителем генералом Ходжесом.

Но самый большой ущерб союзным войскам нанесли диверсанты, захваченные в плен. Когда они рассказали американскому офицеру разведки о своей задаче, по радио было передано сообщение, что в тылу действуют тысячи немецких диверсантов, переодетых в американскую форму. 20 декабря полмиллиона американцев по всем Арденнам допрашивали друг друга на одиноких дорогах, в сосновых лесах и в покинутых деревнях. Ни пароли, ни солдатские книжки не принимались во внимание. Американцем считался только тот, кто мог без запинки назвать столицу штата Пенсильвания и сколько голов забил «король» бейсбола Бэйб Рут.

В Париже паника достигла своего пика. Прошел слух, что приземлились немецкие парашютисты, переодетые в одежды священников и монахинь. По «признанию» схваченного диверсанта, они получили задание похитить Эйзенхауэра. Американская служба безопасности поверила этой фальшивке. Здание верховного штаба союзных войск было окружено колючей проволокой и охрана увеличена вчетверо. У ворот стояли танки, тщательно проверялись и перепроверялись пропуска... Двадцать восемь диверсантов Скорцени, устроившие такой переполох в тылу противника, стали героями операции.

К утру 21 декабря подвижная линия фронта приняла очертание гигантского выступа. В его середине, близ бельгийского города Бастонь, были полностью окружены американские войска под командованием бригадного генерала Энтони Маколифа. На предложение немецкого парламентера капитулировать он небрежно ответил: «Натс». (Американское жаргонное слово, означающее: «Вы чокнулись?») Этот краткий ответ помог поднять слабеющий боевой дух союзников. Бегство закончилось. Закончилась и «гитлеровская погода». На следующее утро в Арденнах ярко засветило солнце, и к полудню большие транспортные самолеты уже сбрасывали грузы окруженным союзным войскам в Бастони.

Прилив мог смениться отливом, но Гитлер не думал об этом. Танки Мантейфеля миновали окруженную Бастонь и были на подходе к реке Маас. Но сам Mантейфель встревожился: пехота далеко отстала. 24 декабря он позвонил в ставку фюрера и сообщил Йодлю, что у него оголен левый фланг. Он не может идти к Маасу и одновременно брать Бастонь, а поэтому он предложил повернуть на север вдоль Мааса и устроить американцам западню на восточном берегу реки. Но Гитлер отверг этот план, настаивая на форсировании Мааса и продвижении к Антверпену.

Фюрер был уверен в победе и на Рождество удивил близких, выпив стакан вина. В конце дня он отклонил очередную просьбу Мантейфеля прекратить атаки на Бастонь, хотя вырвавшаяся вперед танковая дивизия была отрезана американцами и несла большие потери. В «Орлином гнезде» шли споры. Йодль призвал Гитлера считаться с реальностью: «Мы не можем форсировать Маас, 2-я танковая дивизия находится под угрозой полного уничтожения. Армия Паттона открыла американцам с юга коридор к Бастони. Наступление остановлено». Гитлер издал новый приказ: Мантейфель поворачивает на северо-восток и обходит американцев с фланга в верхней половине выступа. «Мне надо перебросить в Арденны три свежие дивизии и по крайней мере 25 тысяч пополнения», – объявил фюрер. Раз противника не удалось стереть одним мощным ударом, как было запланировано, «Осенний туман» еще можно превратить в успешную битву на истощение. И это принесет Германии важную политическую победу».

Эти приказы были перехвачены разведывательной радиослужбой союзников и переданы Эйзенхауэру. Он понял, что наступление Гитлера выдохлось. Но контрразведка не знала, что между фюрером и назначенным им преемником произошла бурная ссора. Геринг заявил, что война проиграна и надо добиваться перемирия. С этой целью он предложил вступить в контакт с племянником шведского короля графом Бернадоттом, который, возможно, согласится выступить посредником. Реакция Гитлера была бурной. Он обвинил Геринга в трусости и предательстве и заявил, что запрещает ему делать какие-либо шаги в этом направлении. «Если вы нарушите мой приказ, я вас расстреляю», – пригрозил взбешенный фюрер. Удрученный рейхсмаршал рассказал об этом жене. «Это окончательный разрыв, – мрачно заметил Геринг. – Мне нет больше смысла ходить на ежедневные совещания. Он больше не верит мне».

Немцы называли это сражение Арденнским наступлением, для американцев это была «битва за выступ». 28 декабря началась ее третья, заключительная фаза. На совещании с военачальниками в этот день Гитлер признал, что положение отчаянное, но он не признает слова «капитуляция» и будет неуклонно идти к своей цели. Фюрер заявил, что будет драться, «пока чаша весов не склонится в нашу сторону», и поэтому 1 января начинает новое наступление под кодовым названием «Северный ветер».

Сосредоточение немецких войск южнее Арденн было проведено настолько скрытно, что противник даже не послал в этот район разведывательные самолеты. Гитлер по этому поводу с сарказмом заметил: «Возможно, некоторые про себя возражают, сомневаются, удастся ли наступление. Господа, такие же возражения я слышал в 1939 году. Мне письменно и устно утверждали, что это невозможно. Даже зимой 1940 года меня предостерегали, что нам этого нельзя делать, лучше оставаться за Западным валом. Что произошло бы, если бы мы так и сделали? Сейчас перед нами похожая ситуация».

Фельдмаршал Рундштедт имел неосторожность посоветовать Гитлеру отменить операцию «Осенний туман» и отступить, пока противник не перешел в контрнаступление. Фюрер вспылил. Как только начнется «Северный ветер», наступление в Арденнах возобновится, заявил он. Страстное выступление фюрера произвело впечатление на слушателей, хотя все заметили его дрожащую левую руку и болезненный вид. «Тем временем Модель закрепит свои позиции и перегруппирует силы для новой попытки, – продолжал Гитлер. – Он также проведет еще одну мощную атаку на Бастонь. Прежде всего мы должны взять Бастонь». К полуночи к городу подтянулись несколько танковых и пехотных дивизий.

«Военные качества – это не упражнения на ящике с песком, – говорил Гитлер на следующий день генеральному инспектору бронетанковых войск генералу Томале. – В конечном счете они проявляются в умении держаться, в упорстве и решимости. Это решающий фактор в любой победе. Гениальность – абстрактное понятие, если она не основана на настойчивости и фанатичной решимости. Это самое главное в человеке». Мировую историю, продолжал он, может делать только одержимый человек. «Никто не живет вечно. Вопрос в том, кто дольше продержится. Тот, кто ставит на кон все, должен продержаться дольше. Если Америка уступит, ничего с ней не случится. Нью-Йорк останется Нью-Йорком. Но если мы сегодня скажем: все, с нас хватит, Германия прекратит существование». Поэтому так упрямо Гитлер продолжал войну, которая по существу была уже проиграна. Для этого азартного игрока надо было продолжать борьбу, даже если шанс на успех был один из тысячи. То, что другому человеку показалось бы чистым безумием, для фюрера, с его одержимостью, было совершенно логично.

Его главный пропагандист не был таким оптимистом, по крайней мере, в своем кругу. На новогодней вечеринке, где присутствовал и знаменитый летчик Ганс Ульрих Рудель, Йозеф Геббельс насмешливо заметил, что его пост – уполномоченный рейха по мобилизации усилий для тотальной войны – совершенно не нужен. «Теперь нечего мобилизовывать, – сказал рейхсминистр пропаганды, – все, в том числе цветочные магазины, закрыты английскими бомбардировщиками». Геббельс повернулся к Хайнцу Руку, который еще в первый год правления Гитлера предупреждал, что многие штурмовики недовольны компромиссом фюрера с шовинистами и такой компромисс приведет к гибели национал-социализма. В то время Геббельс с негодованием отрицал это. На сей раз он меланхолично сказал Руку: «Тогда, в 1933 году, мне надо было серьезнее отнестись к вашим словам». Почти все согласились с тем, что конец близок. Только Рудель утверждал, что новое секретное оружие Гитлера принесет Германии победу.

В полночь началась операция «Северный ветер». На позиции 7-й американской армии, стоявшей у границ Северного Эльзаса, обрушились восемь немецких дивизий. На севере, в Арденнах, оборонительные линии союзников накрыл огненный вал.

Фото из Федерального архива Германии

Через пять минут после начала нового немецкого наступления по всей Германии по радио была передана речь Гитлера. Германия, заявил он, возродится, как Феникс, и победит. Последний в своей жизни Новый год фюреру пришлось встречать в бункере, где собралось и его ближайшее окружение. Шампанское создало непринужденную атмосферу, но особого оживления было. Больше всех был возбужден фюрер. Он предсказал большие успехи Германии в 1945 году. Постепенно все заразились его энтузиазмом...

В 4.35 Гитлер покинул компанию, чтобы узнать первые итоги нового зимнего наступления. Началось оно удачно, но английская служба радиоперехвата срочно передала полученные сведения в штаб союзных войск. Эйзенхауэр принял ответные меры, и немцам удалось продвинуться всего лишь на 25 километров.

В Арденнах союзники перешли в контрнаступление 3 января 1945 года, рассчитывая массированными атаками с севера и юга расчленить громадный выступ, образованный вклинившимся в их оборону противником. Немцы дрались отчаянно, и американцы продвигались медленно. Густой туман исключил возможность использования авиации и ограничивал эффективность артиллерии. На покрытых льдом дорогах танки и самоходные орудия буксовали и нередко сталкивались друг с другом.

Для наблюдения за ходом контрнаступления из Англии прилетел Черчилль. 6 января он встретился с Эйзенхауэром. Оба были озабочены медленным ходом операции. Нельзя ли, спросил Эйзенхауэр, попросить помощи у русских, чтобы они отвлекли немцев? Черчилль в тот же день написал Сталину. Ответ из Москвы пришел быстро. Крупномасштабное наступление, писал Сталин, начнется не позднее второй половины января.

В то же время атаки союзников с севера и юга набирали силу, и 8 января Гитлер с тяжелым сердцем дал согласие на отвод войск с западной половины выступа. Это было концом великой мечты фюрера. Речь теперь шла только о том, как избежать нового Сталинграда.

9 января Гудериан посетил «Орлиное гнездо» и еще раз предупредил Гитлера, что Красная Армия готовит массированное наступление. Начальник штаба вермахта принес с собой карты и документы, подготовленные разведывательной службой Гелена, с рекомендацией немедленно вывести войска из Восточной Пруссии, иначе Берлин будет в опасности. Ознакомившись с материалами, Гитлер назвал их «совершенно дурацкими» и приказал Гудсриану отправить их автора в сумасшедший дом. Гудериан не сдержался. «Их автор – генерал Гелен, один из лучших в моем штабе, – сказал он. – Если вы хотите отправить генерала Гелена в сумасшедший дом, поступите так же со мной!» Гитлер успокоился и заверил Гудериана, что на Восточном фронте достаточно резервов. Но Гудериан придерживался иного мнения. «Восточный фронт – это карточный домик, – сказал он. – Если фронт будет прорван в одном месте, все остальное рухнет, потому что двенадцать с половиной дивизий – слишком маленький резерв на такой протяженный фронт». Но Гитлер был непреклонен. Он отказался перебросить резервы из Арденн, где, на его взгляд, еще теплилась надежда на успех. «Восточный фронт, – сказал фюрер в заключение, – должен обходиться наличными силами». Гудериан ушел в мрачном настроении. Он знал, что в случае крупного советского наступления ослабленный фронт будет прорван.

Через три дня Сталин сдержал свое слово. Почти 3 миллиона советских войск атаковали 750 тысяч плохо вооруженных немцев на фронте протяженностью 650 километров от Балтики до середины Польши. Поддержанные большим количеством артиллерии и, казалось, неиссякаемыми потоками танков «Сталин» и Т-34, полчища красных пехотинцев начали штурмовать слабую систему обороны Гудериана. Хотя погода не позволяла наступающим использовать авиацию, к концу дня русские продвинулись на 20 километров. Германия оказалась зажатой с востока и запада. В тот же день важная победа была достигнута и в Арденнах: соединились американские войска, наступавшие с севера и юга.

В середине января Гитлер отправился из «Орлиного гнезда» в свою новую, берлинскую, ставку. Внешне он не казался подавленным, даже посмеялся вместе с другими, когда кто-то пошутил, что Берлин сейчас – самое удобное место для ставки, так как можно на метро съездить и на Западный, и на Восточный фронт.

В арденнском выступе к 16 января в окружении оказалась 20-тысячная немецкая группировка. Правда, победа союзников была омрачена ссорой между американцами и англичанами, вызванной заявлением фельдмаршала Монтгомери, что американцев спасли английские войска. Американцы, естественно, были возмущены, тем более, что именно их войска вынесли главную тяжесть Арденнского сражения. Узнав об этом, Гитлер был в восторге: сбывается его мечта вбить клин между союзниками...

17 января начался повальный отход армии Мантейфеля. Отступающие колонны несли большие потери от ударов авиации и артиллерийского огня. Арденнское сражение закончилось, оставив после себя две разоренные страны, разрушенные дома и фермы и более 75 тысяч трупов. Мало кто из уцелевших теперь верил в возможность победы Германии.

70 лет назад, в декабре 1944 г., нацистская Германия предприняла последнюю радикальную попытку переломить ход войны. Наступление в Арденнах. Надо сказать, Западный фронт получился довольно своеобразным. После высадки десантов в Нормандии и на Средиземноморском побережье британские и американские войска стремительно продвигались, освободив всю Францию, Голландию, Бельгию. Но в сентябре 1944 г., выйдя к германским границам, вдруг застопорились. В штабе Эйзенхауэра это объясняли растянувшимися коммуникациями, необходимостью пополнить боеприпасы и горючее. Но «передышка» затянулась на три месяца! Да и почему бы не затянуться? Союзники выполнили обещание об открытии «второго фронта», но добивать гитлеровцев и проливать кровь по-прежнему предоставляли русским. Сами же заняли удобную позицию – стоять на месте и быть готовыми вмешаться попозже. Когда это будет полегче.
На Западе боевые действия ограничивались воздушными ударами. Впрочем, такие операции начались гораздо раньше, задолго до высадки во Франции. Американские «летающие крепости» В-17 еще с весны 1943 г. засыпали бомбами германские города. А немцы оказались не в состоянии отвечать адекватно. У них-то бомбардировщики тоже имелись, но львиная доля воздушных сил Третьего Рейха позарез требовалась на Восточном фронте. Однако в это же время, в 1943 г., под руководством Вернера фон Брауна были созданы самолёто-снаряды (крылатые ракеты) «Фау-1». Гитлеру новое чрезвычайно понравилось, пускай на англичан обрушатся беспилотные аппараты со взрывчаткой!

Развернулось серийное производство «Фау-1», они полетели на Лондон. Англичане назвали их «жужжащими бомбами». Но самолёто-снаряды были очень несовершенными. Часть их ломалась или взрывалась на стартовых позициях, в полете. Из 10 тыс. запущенных «Фау-1» достигли Англии лишь 3200, а Лондона 2400. Но и из них половину сбивали истребители и зенитки. От обстрелов самолёто-снарядами погибло около 6 тыс. англичан, 18 тыс. было ранено. А дальность полета оставалась низкой – 250 км. Поэтому пусковые установки располагались во Франции. Когда союзники заняли эту страну, удары «Фау-1» по Англии прекратились. Немцы стали запускать крылатые ракеты по портам и другим объектам в Бельгии, Голландии.

Зато для союзников с французских или бельгийских аэродромов стало еще удобнее бомбить Германию. Была также разработана методика «челночных рейдов». Пролетев над немцами и отбомбившись, английские и американские самолеты садились на советских аэродромах. Заправлялись, отдыхали и летели обратно. Правда, исследователи обратили внимание на закономерность – крупные военные заводы под бомбежки не попадали. Потому что акционерами основных германских предприятий по-прежнему являлись американские концерны и банки! Конечно, пилоты и штурманы «летающих крепостей» не знали таких тонкостей. Но ведь кто-то знал. Кто-то в вышестоящих штабах регулировал, какие цели наметить в приказах для летчиков, а какие обойти молчанием.

Выли сирены и рушились жилые дома в Берлине, Гамбурге, Киле. Но и Гитлер, потрясая кулаками перед публикой, давно уже стращал противника каким-то невиданным «оружием возмездия». 8 сентября 1944 г. в Лондоне в районе Чизвик раздался сильный взрыв. Воздушного налета не было, и сочли, что взорвалась газовая магистраль. Нет, взрывы стали повторяться. Наконец, возле воронки нашли часть патрубка ракетного двигателя. Это и было «оружие возмездия», ракеты «Фау-2». Они, кстати, подняли немалую панику среди англичан – смерть сваливается внезапно, без всякой воздушной тревоги, в любое время дня и ночи. Хотя при более внимательном рассмотрении «возмездие» оказалось в значительной мере символическим.

В период самого интенсивного использования «Фау-2» немцы запускали на Англию 30 ракет в сутки – 24 тонны взрывчатки. А союзная авиация сваливала на них за сутки 300 тонн взрывчатки. Да и эффективность ракет оставляла желать много лучшего. Половина из них выходила из строя при запуске или в полете. Точность наведения была низкой, в круг диаметром 10 км попадало 50 %. А стационарные стартовые позиции союзники быстро обнаружили и разбомбили. У немцев оставались только подвижные установки для запуска «Фау-2». Всего на Англию стартовало 4300 ракет, долетело около 2 тыс., от них погибло 2700 человек. Куда больше жизней унесло изготовление «Фау-2». На заводе, где их собирали, трудились невольники из концлагеря «Дора», и впоследствии нашли 25 тыс. трупов людей, умерших от истощения, антисанитарных условий. Еще 5 тыс. эсэсовцы расстреляли, прежде чем бросить завод.

Что же касается активного продвижения союзных войск, то осенью 1944 г. оно обозначилось только на Балканах. В Греции партизанское движение по своему размаху почти догнало Югославию. Народно-освободительная армия ЭЛАС насчитывала 120 тыс. бойцов, контролировала обширные районы. С ними не могли сладить ни германские дивизии, ни марионеточное правительство Раллиса с коллаборационистскими «батальонами безопасности» и греческими формированиями СС. А наступление советских войск в Югославии напрочь перевернуло здешнюю обстановку. Железнодорожные и шоссейные магистрали из Греции в Австрию и Германию проходили через Белград. Русские перехватили их, и германская группа «Е», дислоцированная в Греции, ринулась выбираться горными тропами, через Албанию и Черногорию, пока ее окончательно не отрезали от своих. Оккупанты бросали города, и их занимали партизаны. А 4 октября высадились небольшие английские воздушные десанты.

Высадились вообще без боев и за немцами не погнались. При личной встрече Черчилля и Сталина была достигнута договоренность, что Греция остается в британской зоне влияния. Поэтому десанты выбрасывались только для того, чтобы застолбить «свое». Более крупные контингенты стали прибывать морем, привезли с собой эмигрантское правительство короля Георгиса II, привезли греческие части, сформированные под британским началом. Приехали-то они на готовое, страна уже освободилась. Но встречали их на волне общих восторгов, коммунисты и руководители ЭЛАС согласились войти в коалиционное временное правительство.

Однако в Афинах вдруг было разыграно торжественное вступление в столицу англичан и подконтрольных им греческих частей – а партизанам в параде участвовать не позволили. Эти трения быстро нарастали. Британское командование и королевские министры принялись восстанавливать административные структуры и для этого… широко привлекли коллаборационистов. Служивших при немцах полицейских, чиновников. Арестовали только руководителей изменнического правительства Раллиса, Цолагоклу, Логофетуполоса. Под их управлением десятки тысяч людей были казнены, 80 тыс. увезены в Германию на принудительные работы, не менее 300 тыс. умерло от голода. Но они в оправдание заявляли, что боролись с «коммунистической опасностью»! А король и его западные покровители сочли такое объяснение удовлетворительным!

Они и сами начинали действовать в том же направлении. Британский командующий в Греции генерал Скоби издал приказ разоружить и распустить ЭЛАС. 2 декабря коммунисты и партизанские командиры объявили, что они не подпишут закон о роспуске ЭЛАС и в знак протеста выходят из правительства. На следующий день в Афинах состоялась массовая демонстрация. Она носила вполне мирный характер, но Скоби и королевское правительство приказали своим войскам и полиции открыть огонь по безоружным толпам. Возмущение взорвалось. Полиция-то была еще гитлеровской! Вместе с гестапо работала, а теперь стреляла в людей! Повстанцы хлынули по полицейским участкам, истребляя всех, кого поймали. Английские войска в Афинах оказались окруженными.

Руководить подавлением взбунтовавшейся страны взялся лично Черчилль. С Итальянского фронта он перебросил в Грецию две свежих дивизии. Кроме того, англичане принялись перевооружать те же самые «батальоны безопасности» и греческих эсэсовцев, которые раньше действовали против партизан. Теперь их снова выпустили против ЭЛАС, только в другой форме и под другими знаменами. А в воздухе безраздельно и безнаказанно действовала английская авиация. За полтора месяца она произвела 1665 боевых вылетов на греков, бомбила и расстреливала мятежные селения, колонны партизан. Но Сталин честно выдержал договоренность с западными державами, вмешиваться в греческие дела не стал. Англичане и их сторонники стали одолевать. Хотя греческие события в декабре невольно отошли на второй план.

Грандиозный сюрприз западным державам преподнес Гитлер. Конечно же, он тоже осознавал - шансов у Германии почти не осталось. Почти… Выход он придумал неожиданный. Ситуация на Западном фронте слишком напоминала «странную войну» в 1939 – 1940 гг. Американцы с англичанами стояли спокойно. Даже слишком спокойно! Демонстративно не предпринимали никаких активных действий. Будто напоказ предлагая немцам забирать войска с Запада и перебрасывать против русских. Однако фюрер убедился, что слабое звено в коалиции отнюдь не русские. Слабое звено именно американцы с англичанами! Вот и следовало сокрушить их так же, как в период «странной войны». Вывести из игры хотя бы на время, а это позволит повернуть против русских все силы. Такой маневр обеспечит Германии отсрочку. А отсрочка, глядишь, приоткроет какой-нибудь новый выигрышный ход…

На западе Гитлер и его военачальники скрытно сосредоточили кулак из лучших войск. Миллион солдат и 900 танков. Замысел операции оказался отнюдь не новым. Фактически он повторял тот же самый выигрышный план, который позволил разгромить французов и англичан в 1940 г. Предполагалось проломить фронт в Арденнах, отжать противника к морю и устроить ему «второй Дюнкерк». Заставить эвакуировать окруженные войска, бросать технику, а самим захватить основные порты и базы, через которые снабжался союзный фронт. Все факторы, вроде бы, благоприятствовали немцам. Американцы и англичане три месяца бездельничали на позициях, расслабились. С Атлантики натянуло снегопады и туманы, парализовавшие превосходство союзников в авиации. Они оказались лишенными и воздушной разведки. А кроме того, немцы единственный раз за время войны догадались ввести режим полного радиомолчания! В распоряжении англо-американского командования имелась сверхсекретная система дешифровки «Энигма», предоставлявшая самую точную информацию из перехваченного радиообмена. На этот раз «Энигма» не предупредила об опасности…

16 декабря 1944 г. две танковых и одна общевойсковая армии под общим командованием фельдмаршала Моделя вдруг хлынули на прорыв на узеньком участке, который обороняли две американских пехотных дивизии. Конечно, их смяли и вдавили в грязь. Германские планы предусматривали стремительным рывком захватить мосты через Маас и гнать противника дальше, к портам Голландии и Бельгии. Главное – гнать быстро и решительно, не позволяя опомниться. Чтобы не терять темпов наступления, запасы горючего следовало пополнить на складах, захваченных у американцев – немцы знали, что они располагались в Льеже и Намюре.

Поначалу эти надежды, казалось бы, оправдывались. За несколько дней лавина Моделя углубилась на 90 км. В правительствах и штабах западной коалиции взыграла если не паника, то во всяком случае, крайне нервозные настроения. Черчилль воззвал к Сталину, умолял выручить, пораньше начать наступление на востоке. Хотя сценарий разгрома Дюнкерком все-таки не повторился. Соотношение германских и союзных сил очень отличалось от 1940 г. Когда-то французы и англичане от одного сокрушительного удара теряли головы и бежали спасаться. Теперь американцы преодолели растерянность, выдвигали навстречу врагу резервы. 7-я американская танковая дивизия в течение пяти дней удерживала городок Сен-Вит. Все же не удержала, но значительно затормозила врага. 101-я воздушно-десантная дивизия засела в городке Бастонь, германская 5-я танковая армия дергалась в бесплодных атаках, но так и не взяла его. А в Бастони пересекались семь главных дорог в Арденнах!

И если в 1940 г. отдельные недочеты не мешали гитлеровцам побеждать, то сейчас задержки и неудачи оказывались для них абсолютно недопустимыми. Стала улучшаться погода. Правда, немцы организовали блестящий налет на аэродромы противников, пожгли 260 самолетов. Но при подавляющем преимуществе воздушных сил США и Англии такие потери не сыграли серьезной роли. В небе над Арденнами загудели стаи самолетов, завалили бомбами все дороги. Подвоз горючего и боеприпасов на передовую пресекся. А до складов в Льеже и Намюре немцы так и не дошли. До мостов через Маас они тоже не дошли. В 6 км от реки их танки остановились без топлива.

Германское командование начало получать тревожные донесения и с востока. Первоначально советские армии планировали наступление в Польше на 20 января, а в Пруссии – 8 февраля. Но после того, как союзники взмолились о помощи, Сталин обратился к командующим фронтами, смогут ли они начать пораньше? Впрочем, оговаривал, что перенос сроков не должен нарушить наши замыслы и привести к неоправданным потерям. Взвесив все факторы, советское командование сочло возможным несколько сократить подготовку, нанести удары 12-15 января. Но еще до того, как загрохотали советские орудия и «катюши», немцы догадались – вот-вот им придется жарко. Резервы, предназначенные для развития прорыва в Арденнах, им пришлось разворачивать в противоположную сторону.

Время оказалось потеряно, наступательный порыв иссяк, а между тем и западные союзники действовали грамотно. Собрали на флангах сильные кулаки для контрударов. Германскую танковую дивизию, вырвавшуюся к Маасу, взяли в кольцо две танковых дивизии и уничтожили полностью. А 3-я американская армия пробилась с юга к осажденной Бастони. Таким образом, весь клин гитлеровского прорыва оказался «подрубленным». Группировка Моделя стала поспешно выбираться назад, пока ее совсем не окружили. Ширина коридора оставалась всего 40 км, его с двух сторон простреливали тяжелой артиллерией, и немцы под снарядами катились прочь, торопились проскочить горловину. Они потеряли и побросали в наметившемся «мешке» 600 танков, массу орудий и другой техники.
В январе Гитлер нанес еще один удар, в Эльзасе. Но эта операция была лишь вспомогательной. Немцы старались отвлечь противника от своей группировки в Арденнах, чтобы она смогла оторваться от навалившихся на нее англичан и американцев, привести себя в порядок. Однако в Эльзасе радиомолчание не соблюдалось. 19-я германская армия двинулась в атаку. Вроде бы, американцы начали отступать. Нацисты торжествовали, браво докладывали – они продвинулись на 30 км. Но ведь союзное командование заранее знало время и место наступления! Немецкая армия сама лезла в западню. Под Колмаром ее поджидали превосходящие силы, захлестнули с нескольких сторон и разгромили. Преследуя разбитых немцев, западные союзники вступили на территорию Германии.

А за перенесенные страхи и потери они мстили «ковровыми» бомбардировками – массы самолетов рассыпали бомбы равномерно, накрывая город полностью. Три дня американские и британские воздушные эскадры обрабатывали один из красивейших германских городов – Дрезден. Военного значения он не имел. Кроме фугасных, применили напалмовые бомбы, разлилось море пламени. Было разрушено больше половины зданий, погибло около 130 тыс. человек. Массированным бомбежкам подверглись также Лейпциг, Хемниц, Эссен, Кельн, Мюнхен. Не забыли и Нюрнберг. Уж здесь-то и подавно не было никаких военных объектов. Старинные замки, памятники германского средневековья. Но когда-то здесь проходили съезды нацистской партии, принимались расовые законы. Американцы отомстили городу. 2 января 1945 г. так пробомбили, что за один день в центральной части Нюрнберга было уничтожено 90 % зданий.

Ну а тем временем англичане завершали усмирение Греции. Наверное, одними лишь военными операциями не усмирили бы. Но в умах царила мешанина. Британцы прикрывались «законным» правительством короля, напоминали людям что война с немцами продолжается. А если ЭЛАС воюет против англичан – значит, получается на стороне Гитлера? Коммунистов втянули в переговоры. Доказывали, что главное – внутреннее примирение, а потом обещали устроить всеобщие выборы, тут-то и определится, чего хочет большинство греков. Лидеры ЭЛАС согласились. 12 февраля в Варкизе было подписано соглашение о прекращении гражданской войны. С 28 февраля армия ЭЛАС объявлялась распущенной, сдала 100 орудий, 200 минометов, 2 тыс. пулеметов, 50 тыс. винтовок. Бойцы расходились по домам, но… королевское правительство с англичанами принялось арестовывать их. Тысячи партизан расстреляли без суда. Остальные спохватились, снова потекли в горы. Но безоружных было уже легче громить и вытеснять в безлюдные районы.

Таким образом, обстановка в Юго-Восточной Европе разительно переменилась. А на Западном фронте союзники возвратили прежние позиции, восстановили старую линию фронта. Но и здесь ситуация стала принципиально иной. Массированными ударами в Арденнах и Эльзасе Гитлер сам растрепал свои отборные, лучшие войска. А оставшиеся соединения был вынужден забирать на восток – в Польшу, Венгрию. На западе у немцев имелись великолепные позиции для обороны. Была мощнейшая «Линия Зигфрида», которую Германия возводила вдоль своих границ еще в 30-х годах. Тут хватало бетонных дотов, капониров, батарей, подходы к ним прикрывали сплошные поля противотанковых надолбов. К этим укреплениям добавлялись естественные препятствия – полноводные реки Рур, Рейн.

Если бы занять эти рубежи надежными, кадровыми дивизиями, преодолеть их было бы ох как не просто! Пришлось бы прогрызать каждый метр, прошибая укрепления бомбами и снарядами, поливая солдатской кровью. В Италии американцы и англичане застревали по полгода на куда более слабых линиях. Но в том-то и дело, что кадровые германские части слишком поредели. Вместо сплошной обороны составляли рыхлую кисею. Ее штопали на живую нитку ополченскими, охранными, полицейскими батальонами. В доты сажали мальчишек из «Гитлерюгенда». Они были готовы драться самоотверженно. Но мог ли юношеский порыв заменить мастерство? Провал наступления в Арденнах фактически подорвал и оборону Германии на Западном фронте. Защищать «Линию Зигфрида» стало некому.

Наступление в Арденнах (кодовое наименование нем. Wacht am Rhein - «Вахта на Рейне» ) - операция немецких войск на Западном фронте в ходе Второй мировой войны . Проведена 16 декабря - 29 января в Арденнах (юго-запад Бельгии) с целью изменить обстановку на Западном фронте, разгромив англо-американские вооруженные силы в Бельгии и Нидерландах , по возможности склонить США и Англию к сепаратным переговорам о мире и прекращении боевых действий на Западе, тем самым высвободить силы для Восточного фронта.

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

✪ Знаменитое наступление немцев в Арденах, 1944, Многие части США наголову разбиты, кинохроника

✪ Американцы победили Гитлера?

✪ Арденнский прорыв 1

Субтитры

Предыстория

В июне 1944 года союзники открыли второй фронт в Европе высадкой своих войск в Нормандии… К декабрю 1944 1-я американская армия заняла позиции в северной части Арденн между городами Сен-Вит и Льеж . Некоторые её части и подразделения 9-й армии вели бои в Хюртгенском лесу и на реке Рур , на этом участке фронта где они вклинились на территорию Германии и создали плацдарм 50 км в ширину и 40 км в глубину. В Арденнах на бельгийско-германской границе располагался 8-й американский корпус из 3-й армии. К югу от Арденн другие части 3-ей армии вклинились в «линию Зигфрида », создав плацдарм на восточном берегу реки Саар . Здесь происходило сосредоточение войск для возобновления наступления на Саарскую область. Правее 3-й армии 7-я армия занимала фронт, который тянулся от реки Саар в восточном направлении, упираясь в Рейн в районе Карлсруэ . Части 7-й армии в конце ноября - начале декабря освободили северные районы Эльзаса и Лотарингии и вышли к границам Германии и к Верхнему Рейну. 1-я французская армия 22 ноября освободила Страсбург , и к западу от Рейна в Эльзасе у немцев оставались войска только в районе города Кольмар . Союзники готовились к новому наступлению.

Американской разведке было многое известно о планах немецкого наступления ещё в ноябре 1944 года, так как она использовала систему дешифровки немецких радиограмм «Ultra », к тому же за счёт воздушной разведки они знали о перемещениях немецких войск и их концентрации к востоку от Арденн [ ] . Армейская разведка 3-й армии поставила в известность вышестоящее командование, Верховного Главнокомандующего войсками Союзников Дуайта Эйзенхауэра который в своих мемуарах отметил следующее:

Таким образом американское командование заранее готовилось к отражению наступления противника, расположив крупные мобильные группировки своих войск к северу и к югу от Арденн, а в самих Арденнах - намеренно ослабило оборону, оставив там 28-ю и 106-ю пехотные дивизии. Все произошло именно так, как рассчитывали американские командующие - немецкие войска пошли в наступление в Арденнах, где союзники намеренно ослабили оборону, а когда немцы прорвались почти на 100 км на запад - американские войска атаковали их своими мобильными группировками 1-й и 3-й армий с флангов - с севера и юга, поставив немцев под угрозу окружения. Для немцев такое наступление в форме «клина», когда их с севера и юга одновременно атакуют мобильные силы противника закончится «котлом ». 16 декабря 1944 года, в начале операции немецким войскам удалось прорвать фронт англо-американских войск на участке в 80 км и захватить в плен 30 000 американских солдат и офицеров.

К 26 декабря 1944 года наступление вермахта в Арденнах было остановлено ввиду усилившегося сопротивления противника, нехватки горючего и боеприпасов и возросшей активности союзной авиации. Через несколько дней американские войска, усиленные за счёт передислокации с других участков фронта, нанесли контрудар 3-й американской армией в направлении города Бастонь. Германское командование перебросило в этот сектор два танковых корпуса СС из 6-й танковой армии СС (в составе трёх дивизий). В течение недели за город велись кровопролитные бои без видимого результата для обеих сторон . 8 января 1945 года, видя бесперспективность дальнейшего наступления в Арденнах и ввиду резко обострившейся ситуации в районе Будапешта, Гитлер отдал приказ об отводе 6-й танковой армии в глубокий тыл и распорядился обеспечить ускоренное доукомплектование её соединений личным составом и боевой техникой (например, только 1-я танковая дивизия СС за три недели боёв потеряла около 45 % танков и САУ). Наступление вермахта в Арденнах в итоге закончилось поражением.

Это наглядно показано на двух картах Арденнской операции (см. ниже), первая карта показывает наступление вермахта с 16 по 25 декабря, а вторая карта - контрнаступление союзников с 25 декабря 1944 до конца января 1945, частичное окружение, отступление и поражение немецких войск. По словам Эйзенхауэра: «немецкое командование допустило серьёзную ошибку, начав наступление в Арденнах - это было наступление отчаявшихся» .

Расстановка сил

Союзники

Войска участвовавшие в Арденнском сражении:

• 21-я группа армий (Б. Монтгомери) - располагалась в Арденнах(Бельгия)
  • 1-я американская армия (К. Ходжес) - временно подчинялась 21-й группе армий
  • 30-й британский корпус (Б. Хоррокс) из 2-й британской армии (М. Демпси)
• 12-я группа армий (О. Брэдли) - располагалась в Арденнах(Бельгия и Люксембург)

и частично в Лотарингии

• • 3-я американская армия (Дж. Паттон)

Командование Союзников располагало значительными резервами, с помощью которых они могли пресечь любые попытки немцев прорваться в Арденнах, да и в любом другом месте. Остальные союзные войска располагались на Западном фронте так: Севернее Арденн находились:

• • 2-я британская армия
  • 1-я канадская армия
  • 9-я американская армия

Южнее Арденн находились:

• 6-я группа армий (Дж. Дэверс) - располагалась в Эльзасе и Лотарингии и участвовала в Эльзасско-Лотарингской и позже Кольмарской операциях
  • 7-я американская армия (А. Патч)
  • 1-я французская армия (Ж. де Латтр де Тассиньи)

Во Франции из вновь прибывших американских дивизий формировалась

• • 15-я американская армия, которая в начале 1945 года была сформирована и отправлена на фронт.

Граница между 21-й и 12-й группами армий проходила по 50-й параллели северной широты. Граница между 12-й и 6-й группами армий примерно в 15 км к западу от города Саарбрюкен . 1-ю американскую армию временно подчинили 21-й группе армий фельдмаршала Монтгомери , так как она оказалась севернее арденнского выступа и у неё сообщение с 21-й группой армий оказалось намного лучше чем с 12-й группой армий, которая оказалась южнее. Таким образом генерал Эйзенхауэр решил, что оперативное командование 1-й армией переходит к Монтгомери.

Германия

• Группа армий «B» (В. Модель) - непосредственно напротив Арденн.
  • 7-я армия (Э. Бранденбергер)
  • 5-я танковая армия (Х. Мантойфель)
  • 6-я танковая армия СС (Й. Дитрих)
• Группа армий «G» (П. Хауссер) - южнее Арденн.
• Группа армий «H» (Й. Бласковиц) - севернее Арденн.
  • 1-я парашютная армия (Германия)

Соотношение сил сторон

Начало немецкого наступления: 16 - 25 декабря 1944

Наступление немецких войск (6-я танковая армия СС , 5-я танковая армия и 7-я полевая армии, объединённые в группу армий «Б» под командованием фельдмаршала В. Моделя) началось в утром 16 декабря г., и к 25 декабря немцы продвинулись на 90 км вглубь обороны. Первой целью немцев, разумеется, были мосты через реку Маас , которая отделяла Арденны от остальной части Бельгии и без захвата которых дальнейшее наступление было невозможным из-за географических особенностей местности. Затем они планировали наступать на Антверпен , через порт которого проходило снабжение 21-й группы армий и на столицу Бельгии - Брюссель . Немецкое командование больше всего рассчитывало на свою тяжёлую бронетехнику (танки «Тигр» и «Королевский тигр») и нелетную погоду - из-за постоянных снегопадов и сильной облачности авиация союзников несколько дней не могла действовать и это временно сводило на нет превосходство союзников в воздухе. Нехватку топлива немцы рассчитывали восполнить за счёт захвата трофейного топлива у союзников на складах в городах Льеж и Намюр . Мосты через Маас оборонялись частями 30-го британского корпуса и были заминированы саперами и готовы к подрыву на случай, если возникнет угроза их захвата немцами. Поддержать Арденнскую операцию должна была секретная диверсионная операция под кодовым наименованием «Гриф» . Вот как описывает начало немецкого наступления американский журналист Ральф Ингерсолл, который находился в войсках и принимал личное участие в отражении Арденнского наступления:

«У немцев как будто было все - внезапность, быстрота, огневая мощь и высокое моральное состояние. Глядя на карту утром 17 декабря, казалось невозможным остановить их, - они прорвали нашу линию обороны на фронте в пятьдесят миль и хлынули в этот прорыв, как вода во взорванную плотину. А от них, по всем дорогам ведущим на запад, бежали сломя голову американцы… »

В то же время, начальник немецкого генерального штаба сухопутных войск Гудериан, отмечал:

«Итак, 16 декабря началось наступление, 5-я танковая армия глубоко вклинилась в оборону противника. Передовые танковые соединения сухопутных войск – 116-я и 2-я танковые дивизии – вышли непосредственно к р. Маас. Отдельные подразделения 2-й танковой дивизии даже достигли р. Рейн. 6-я танковая армия не имела такого успеха. Скопления войск на узких обледенелых горных дорогах, задержки с вводом в бой второго эшелона на участке 5-й танковой армии, недостаточно быстрое использование первоначального успеха – все это привело к тому, что армия потеряла темп наступления – самое необходимое условие для проведения каждой крупной операции. К тому-же и 7-я армия натолкнулась на трудности, в результате чего потребовалось повернуть танковые части Мантейфеля на юг, чтобы предупредить угрозу с фланга. После этого не могло быть и речи о крупном прорыве. Уже 22 декабря пришлось признать необходимость ограничения цели операции. В этот день мыслящему в больших масштабах командованию надлежало бы вспомнить об ожидаемом наступлении на Восточном фронте, положение которого зависело от своевременного окончания в основном уже провалившегося наступления на Западном фронте. Однако не только Гитлер, но также и верховное командование вооруженных сил, и особенно штаб оперативного руководства вооруженными силами, в эти роковые дни думали только о Западном фронте. Трагедия нашего военного командования стала еще более очевидной после провала наступления в Арденнах, перед концом войны. 24 декабря было ясно для каждого здравомыслящего солдата, что наступление окончательно провалилось. Нужно было немедленно переключить все наши усилия на восток, если это не было уже слишком поздно. Внимательно следил я из своего штаба, переведенного в Майбахлагер под Цоссеном, за ходом наступления на западе. В интересах своего народа я желал, чтобы оно завершилось полным успехом. Но когда уже 23 декабря стало ясно, что нельзя добиться крупного успеха, я решил поехать в главную ставку фюрера и потребовать прекращения опасного напряжения и незамедлительной переброски всех сил на Восточный фронт…»

Реакция командования союзников и их действия

В числе тех резервов Союзников, которые можно было использовать почти немедленно, находился 18-й воздушно-десантный корпус под командованием генерала Риджуэя, размещённый недалеко от Реймса. В состав корпуса входили 82-я и 101-я воздушно-десантные дивизии, уже испытанные в боях соединения. Незадолго до этого они вели тяжёлые бои в Голландии и ещё не полностью оправились. По приказу Эйзенхауэра 18-й корпус был немедленно передислоцирован на Арденны.

«Недавно на театр военных действий прибыла американская 11-я бронетанковая дивизия, а 17-я воздушно-десантная дивизия находилась в Соединённом Королевстве, готовая отправиться на континент, 87-ю пехотную дивизию также можно было доставить в угрожаемый район в пределах приемлемых сроков. В английском секторе, далеко на севере, Монтгомери готовился к новому наступлению. К этому времени он имел один корпус полного состава, не задействованный в операциях. Мы были уверены, что при наличии таких резервов на любое наступление предпринятое немцами, мы можем в конечном счёте эффективно ответить » .

«4-го числа немцы надрали одно место 17-й воздушно-десантной, потерявшей, по донесениям, в ходе атаки в одном из батальонов до сорока процентов личного состава. Кто бы и когда бы ни сообщал о таких потерях, ясно, что он ничего не смыслит в военном деле. Даже доклады о десятипроцентных потерях на поверку редко подтверждаются, сведения могут оказаться верными, только если войска обратились в бегство или побросали оружие. Я нашел Майли, командира 17-й воздушно-десантной, в Бастони. Пока я находился там, канонада шла с обеих сторон, вражеские снаряды взрывались в воздухе, изрыгали огонь жерла наших пушек, и в сгущающейся над покрытыми снегом полями темноте всё это казалось прекрасным, хотя, правда, не слишком ободряющим. 4 января 1945 г. я сделал в дневнике одну важную пометку перед датой - заявление, которого никогда прежде не делал, написав: „Мы всё ещё имеем шанс проиграть эту войну“…».

В то же время, несмотря на начавшиеся наступление союзных войск, премьер-министр Великобритании У. Черчилль был также обеспокоен тяжёлыми боями на Западном фронте и обратился к Сталину телеграммами, касательно планов советской армии по наступлению на Восточном Фронте.

«Я только что вернулся, посетив по отдельности штаб генерала Эйзенхауэра и штаб фельдмаршала Монтгомери. Битва в Бельгии носит весьма тяжёлый характер, но считаю, что мы являемся хозяевами положения. Отвлекающее наступление, которое немцы предпринимают в Эльзасе, также причиняет трудности в отношениях с французами и имеет тенденцию сковать американские силы. Я по-прежнему остаюсь при том мнении, что численность и вооружение союзных армий, включая военно-воздушные силы, заставят фон Рундштедта пожалеть о своей смелой и хорошо организованной попытке расколоть наш фронт и по возможности захватить порт Антверпен, имеющий теперь жизненно важное значение ».

«На Западе идут очень тяжёлые бои, и в любое время от Верховного Командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах, что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших важнейших решениях. Согласно полученному сообщению наш эмиссар главный маршал авиации Теддер вчера вечером находился в Каире, будучи связанным погодой. Его поездка сильно затянулась не по Вашей вине. Если он ещё не прибыл к Вам, я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть. Я никому не буду передавать этой весьма секретной информации, за исключением фельдмаршала Брука и генерала Эйзенхауэра, причём лишь при условии сохранения её в строжайшей тайне. Я считаю дело срочным».

«Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему центральному фронту не позже второй половины января. Можете не сомневаться, что мы сделаем всё, что только возможно сделать для того, чтобы оказать содействие нашим славным союзным войскам».

«1. Я весьма благодарен Вам за Ваше волнующее послание. Я переслал его генералу Эйзенхауэру только для его личного сведения. Да сопутствует Вашему благородному предприятию полная удача. 2. Битва на Западе идёт не так уж плохо. Весьма возможно, что гунны будут вытеснены из своего выступа с очень тяжёлыми потерями. Мы и американцы бросаем в бой всё, что можем. Весть, сообщенная Вами мне, сильно ободрит генерала Эйзенхауэра, так как она даст ему уверенность в том, что немцам придется делить свои резервы между нашими двумя пылающими фронтами».

Однако факт целенаправленного уничтожения пленных при Мальмеди не был подтверждён убедительными доказательствами: в частности, смертный приговор Иоахиму Пайперу, который взял на себя вину за действия своих подчинённых, был отменён на основании свидетельств его пыток и лжесвидетельствования во время проведения расследования.

Потери

Оценки потерь в результате Арденнского сражения весьма различны. По данным Министерства обороны США, американские войска потеряли 89 500 человек, в том числе 19 000 убитыми, 47 500 ранеными и 23 000 пленных и пропавших без вести. Официальный доклад американского Государственного департамента армии США содержит списки 108 347 жертв, в том числе 19 246 убитых, 62 489 раненых и 26 612 пленных и пропавших без вести. Битва в Арденнах была самой кровопролитной битвой американских войск, как во Второй Мировой войне, так и в истории США. При этом потери британцев составили всего 1 408 человек, в т.ч. 200 убитых, 969 раненых и 239 пропавших без вести.

Такое соотношение потерь вызвало серьёзные разногласия в руководстве армий Союзников. Например, генералы армии США Бредли и Паттон угрожали уйти в отставку, если Монтгомери продолжит руководить. Особенно критика генералов США усилилась после пресс-конференции Монтгомери 7 января 1945 года, на которой Монтгомери присвоил себе успех всей операции и добавил, что именно британские войска спасли американцев от угрозы окружения. Эйзенхауэру стоило больших усилий погасить этот конфликт, который мог закончиться конфликтом руководителей армий всех Союзников. Монтгомери отмечал: «так велики были чувства против меня со стороны американских генералов, что всё, что я сказал, должно было быть не так истолковано» . Эйзенхауэр также прокомментировал конфликт в своих мемуарах: «На Монтгомери обижены американские командиры. Они считают, что он принижает их, и они не замедлили открыто высказать ему взаимные насмешки и презрение» .

Потери Германии на Западном фронте за период 16 декабря 1944 – 25 января 1945 года, по разным данным, колеблются от 60 000 до 125 000 общих человеческих потерь (убитых, раненых, пленных и пропавших без вести).

Для лучшего понимания масштаба потерь для Армии США в Арденнском сражении достаточно привести данные по другим битвам. Потери Армии США во всей Североафриканской кампании - 2 715 погибших, 15 506 раненых; Высадка в Нормандии - 6 603 общих потерь (в том числе 2500 погибших); Нормандская операция - 124 394 общих потерь (в том числе 20 668 погибших); эпическая Битва за Иводзиму - 6 821 погибших, 19 217 раненых; нападение на Пёрл-Харбор - 2 341 погибших, 1 143 раненых; Битва при Геттисберге - 46 286 общих потерь с обеих сторон (в том числе 7 863 погибших). Также понесённые американцами потери в Арденском сражении в целом сопоставимы с общими потерями Армии США в целых войнах: Корейская война - 37 904 военнослужащих погибшими, пленными и пропавшими без вести, и 80 000 раненых; Война во Вьетнаме - 58 220 военнослужащих погибшими, пленными и пропавшими без вести, и 153 000 раненых.

Результаты

К 29 января союзники полностью ликвидировали Арденнский «выступ» и начали вторжение в Германию . Немецкое контрнаступление закончилось провалом, не выполнив поставленных задач. Вермахт потерял в боях более трети бронетехники и практически всю авиацию из участвовавших в наступательной операции, большое количество ресурсов, израсходовал топливо и боеприпасы, которых и так не хватало вермахту в конце войны. Всё это могло бы понадобиться для обороны западных границ Германии, или могло быть использовано немецким командованием на других фронтах.

Несмотря на то, что немецкое командование не достигло поставленных результатов, арденнская операция задержала наступление англо-американских войск на Рейне на 6 недель: Союзники планировали наступление на 18 декабря 1944, но пришлось перенести его на 29 января 1945 года.

Память

29 декабря 1944 года было открыто Люксембургское американское кладбище , где похоронено большинство американских солдат, погибших в период операции [ ] .

16 июля 1950 года в Бастони состоялось торжественное открытие мемориального комплекса, посвящённого павшим в сражении американским солдатам. Первый камень мемориала был заложен 4 июля 1946 г. В конкурсе архитектурных проектов, объявленном осенью 1946 г., победил льежский архитектор Жорж Дедуаяар .

100 великих битв Мячин Александр Николаевич

Сражение в Арденнах (1944–1945 годы)

Во второй половине 1944 года Германия оказалась в критическом положении. Советские войска на востоке и войска союзников на западе успешно развивали наступательные операции. Немецкое командование решило осуществить контрнаступление на западном фронте, чтобы попытаться выйти из этой трудной ситуации. Военно-политическое руководство Германии ставило перед собой задачу достижения далеко идущих военных и политических целей: разгромить англо-американские войска, изменить обстановку в Западной Европе в пользу Германии и создать предпосылки для переговоров с США и Англией о сепаратном мире. Германское командование рассчитывало, что это позволит бросить все силы на советско-германский фронт для продолжения войны против СССР.

Немецкое руководство видело свой последний шанс избежать поражения в расколе антигитлеровской коалиции. А этого можно было добиться только благодаря серьезному успеху на Западе, но не на Востоке. «Русские, - писал после войны начальник штаба верховного командования вермахта генерал А. Йодль, - располагали настолько мощными резервами, что даже в случае успеха нашего наступления, уничтожили бы 30 русских дивизий, а это ничего не изменило бы. Такая потеря не имела бы большого значения для советских войск, но представляла одну треть экспедиционных англо-американских войск».

Планируя контрнаступление, немецкое командование избрало для него наиболее уязвимые места в обороне союзников - слабо прикрытый арденнский участок фронта. Это были покрытые густыми леса холмы в Арденнах, там, где соединяются Люксембург, Германия Бельгия - исторический путь вторжения, по которому германская армия с триумфом шагала в 1870,1914 и 1940 годах. (От Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада. М., 1992. С. 364–365.) Удар с этих участков фронта в северо-западном направлении на Антверпен должен был отрезать всю английскую группу армий, а также американских войска в районах Ахена от сил союзников, действующих во Франции. «Цель операции, - указывалось в директиве Гитлера от 10 ноября 1944 года, - заключается в том, чтобы путем уничтожения сил противника севернее линии Антверпен - Брюссель - Люксембург добиться решающего поворота хода войны на Западе и тем самым, возможно, и войны в целом». (История второй мировой войны, 1939–1945. Т.9. М., 197? С. 272.) Операция получила название «Вахта на Рейне».

Наступление должна была осуществить новая группа армий «Б», само существовании которой англо-американскому командованию было известно. Командование группой было возложено на фельдмаршала В. Моделя. В состав группы армий входили: 6-я танковая армия СС под командованием оберстгруппенфюрера СС И. Дитриха (9 дивизий, в том числе отборные танковые дивизии «Лейбштандарте», «Рейх», «Гитлерюгенд» и «Гогенштауффен»), 5-я танковая - генерала X. Мантейфеля (7 дивизий) и 7-я - генерала Э. Бранденберга (4 дивизии). Одна дивизия находилась в резерве. Ударная группировка имела к 16 декабря 1944 года 250 тысяч солдат и офицеров, 900 танков и 2 600 орудий и минометов. Для авиационной поддержки и прикрытия с воздуха этой группировки было выделено 800 самолетов («Операция „Вахта на Рейне“». М., 1986. С. 67.)

Большие надежды немецкое командование возлагало на планировавшуюся специальную диверсионную операцию в тылу противника. Для ее проведения была сформирована особая воинская часть (150-я танковая бригада) под командованием О. Скорцени. Ее личный состав, переодетый в американскую и английскую форму, перемещаясь захваченных у союзников танках и автомашинах, должен был идти среди наступающих войск до реки Маас и захватить один или несколько мостов. Группы этой части должны были вызвать как можно больше хаоса позади американских линий, передавая ложные приказы, нарушая коммуникации, распространяя ложные слухи. Планировалось также выбросить воздушный десант в район севернее Мальмеди, чтобы воспрепятствовать переброске англо-американских войск с севера к участку прорыва.

Командование вермахта стремилось поднять ударную мощь войск, предназначенных для наступления. 5-й танковой армии было выделено 400 новых «пантер» для вооружения новых танковых бригад. Однако этих сил было явно недостаточно для достижения целей операции. Решающий характер борьбы на советско-германском фронте вынудил германское командование вместо запланированных 25 дивизий ограничиться 21 дивизией. Танки имели горючего лишь на половину операции. Генерал Ф. Гальдер писал впоследствии, что «…было недопустимо ставить задачу прорыва через Арденны до Антверпена несколькими дивизиями, которые не располагали достаточными запасами горючего, имели ограниченное количество боеприпасов и не получили авиационной поддержки». (Там же, с. 67.) Недостаток в силах и средствах германское командование надеялось в какой-то степени компенсировать достижением полной внезапности. Однако она, в конечном счете, не могла оказать решающего воздействия на ход операции при большом превосходстве англо-американских войск. Хотя в момент наступления немцев на 115-километровом фронте им противостояли войска 4-х дивизий 1-й армии 12-й группы армий (командующий О. Брэдли), насчитывающие 83 тысячи человека, 424 танка и самоходно-артиллерийских орудий, свыше 300 орудии. (Военный энциклопедический словарь. М., 1983. С. 42.)

Немецкая военная машина, напрягая последние усилия, могла еще наносить сильные удары. Но англо-американское командование явно недооценило противника, полагая, что «немецкая армия находится в состоянии полного упадка». (Секистов В. А. Война и политика. М., 1970. С.455.) В штабах и войсках союзников даже не подозревали о готовящемся немцами контрнаступлении. Дальнейший ход событий это подтвердил полностью.

Ранним утром 16 декабря 1944 года немецкие войска перешли в наступление в Арденнах. Наступление застало дивизии 8-го армейского корпуса противника врасплох. В течение нескольких часов в высших штабах не могли опомниться от неожиданности и определить силу удара. Американские войска не смогли в первые дни оказать серьезного сопротивления. Фронт был прорван. Немецкие танки уже вклинились более чем на 30 километров в глубину, а на одном из участков достигли Ставло. Командующий 1-й армией К. Ходжес только утром 17 декабря, когда выяснилось, что немцы прошли через Ставло и приблизились к его штабу в Спа, осознал серьезность угрозы.

16 декабря вечером Д. Эйзенхауэр приказал направить к месту прорыва две бронетанковые дивизии (7-ю из 9-й армии и 10-ю из 3-й армии). 17 декабря он был вынужден перебросить в Арденны две воздушно-десантные дивизии (82-ю и 101-ю) из своего резерва.

Однако, несмотря на достигнутую внезапность и первоначальные успехи, планы немецкого наступления начали нарушаться уже в первые дни операции. Удар 6-й танковой армии на правом фланге отражен упорно оборонявшимися американцами у Монжуа. На левом фланге немцы прорвали оборону и, обойдя Мальмеди, 18 декабря переправились через р. Амблев, пройдя почти 50 км от исходного рубежа. В этом узком дефиле их остановили американские части. Новые попытки немцев продвинуться вперед успеха не имели. Наступление 6-й танковой армии было остановлено.

В центре 52-я танковая армия успешно начала наступление. Прорвав оборону американцев и пройдя около 50 км, она вплотную шла к опорному пункту Бастонь, но попытка овладеть штурмом важным узлом дорог была отбита. Утром 19 декабря к Бастони успела подойти 101-я воздушно-десантная дивизия из стратегического резерва Эйзенхауэра. Танковые колонны немцев обошли Бастонь с обеих сторон. Осаду города продолжала 26-я пехотная дивизия и танковая группа. 7-я армия, которая должна была, наступая через Неш на Мезьер, прикрыть левый фланг наступавшей группировки, не смог прорвать оборону американцев. Полной неудачей закончилась выброска немецкого воздушного десанта к северу от Мальмеди, осуществленная в ночь на 17 декабря. Не оправдались надежды на эффективное действий диверсионных отрядов. Переправу через Маас захватить не удалось. (История второй мировой войны, 1939–1945, Т.9. С. 275.)

Прорыв немцами обороны на широком фронте вызвал у англо-американского командования большую тревогу. 19 декабря в Вердене встретились союзные командующие. На встрече было решено оперативно подготовить и провести контрудар по флангам наступавшей немецкой группировки. 20 декабря для улучшения руководства и управления войсками Эйзенхауэр подчинил Монтгомери все войска, расположенные к северу от участка прорыва, в том числе и обе американские армии - 1-ю и 9-ю. Монтгомери перебросил на участок прорыва противника 30-й корпус (в составе четырех дивизий) для обороны мостов через р. Маас.

18 декабря немецкое командование внесло существенные изменения в план операции. Оно отменило намеченное ранее нанесение удара из района севернее Ахена на запад. Войска ударной группы стремились продолжить наступление. 6-я танковая армия получила приказ поддержать наступление 5-й танковой армии и нанести удар в юго-западном направлении. Однако, несмотря на ввод в бой танковых дивизий, он не добилась успеха. Большая часть сил 5-й танковой армии была скована боями за Бастонь. Лишь передовые ее части приближались к Маасу в районе Динана. Стремясь обеспечить выход наступающих войск р. Маас, Гитлер выделил из резерва верховного главнокомандующего 9-ю танковую и 15-ю моторизованные дивизии в помощь Мантейфлю для очистки от англо-американских войск района Марш-Сели на подступах к Динанд. Однако передовые части 5-й танковой армии дальше продвинуться не смогли: выдвинувшиеся вперед силы были незначительными, а танки не имели горючего. Нужны были резервы для развития успеха, но они отсутствовали. Обстановка, сложившаяся на советско-германском фронте, не позволяла немецкому командованию усилить войска на западе.

3-я американская армия генерала Д. Паттона получила задачу нанести контрудар по южному фасу выступа фронта. Она передала почти всю свою полосу обороны 7-й армии и в период с 19 по 24 декабря была переброшена на север.

21 декабря войска армии перешли в наступление. В начале из-за слабой авиационной поддержки оно развивалось медленно. Наконец 23 декабря наступила летная погода. На 24 декабря 9-я американская армия тактической авиации произвела 1 150 самолетовылетов истребителями-бомбардировщиками, а 8-я американская воздушная армия стратегической авиации бросила на противника 2050 четырехмоторных бомбардировщиков и 900 истребителей. Между тем немецкая авиация между 23 и 27 декабря делала в среднем лишь 447 самолетовылетов в день (при наличии 600 истребителей). Это была максимальная активность немцев в воздухе после Нормандии. (Секистов В. А. Война и политика. С. 460.)

В результате принятых союзным командованием срочных мер, немецкие войска были лишены возможности развивать наступление на Антверпен. Они несли большие потери. В некоторых дивизиях численность солдат сократилась до 20–30 в каждой роте; снабжение горючим и продовольствием, медицинская помощь были парализованы. Как вспоминали участники сражения, им казалось, что американские истребители-бомбардировщики способны отыскать и уничтожить колонну, которая пытается что-либо подвезти. (От Мюнхена до Токийского Залива. С. 389.) 28 декабря 1944 года на совещании в ставке при обсуждении хода Арденной операции Гитлер констатировал, что наступление потерпело неудачу. Поэтому он решил на время отказаться от продолжения операции на этом участке фронта и осуществить новые удары к югу от Арденн с целью уничтожить находившиеся там американские войска. (История второй мировой войны, 1939-194^1 Т.9. С. 276.) В ночь на 1 января 1945 года немецкие войска (1-я 19-я армии) нанесли удар в Северном Эльзасе, в лесистых Вогезах. 5 января они продвинулись в южном направлении до 30 км и север нее Страсбурга форсировали Рейн. В Арденнах продолжались ожесточенные бои.

По данным начальника отделения личного состава штаба Эйзенхауэра, потери союзников в Арденнах составили 76 890 человек, в том числе 8607 убитыми, 47 139 ранеными и 21 144 пропавшими без вести. Немцы в период Арденнской операции потеряли 81 834 человека 12 625 убитыми, 38 600 ранеными и 30 582 попавшими в плен и пропавшими без вести. Потери союзников в оружии и снаряжении были также велики: 783 танка и истребителя танков, тысячи пулеметов, минометов, артиллерийских орудий вплоть до самого большого калибра. За шесть недель боев в Эльзасе и Арденнах было израсходовано более миллиона с четвертью артиллерийских снарядов, потеряны тысячи машин всех типов. Потери американцев и англичан в танках, орудиях и другом военном снаряжении составили от 15 до 35 процентов того, чем они располагали в Европе к 16 декабря. (От Мюнхена до Токийского залива. С. 397.)

Немецкие потери в оружии и материальной части были также очень тяжелыми - 324 танка и штурмовых орудия, более тысячи машин и другой военной техники. Они были серьезнее потерь союзников, так как их нельзя было восполнить.

Удар немцев в районе Арденн сорвал планы союзников осуществить крупные наступления в конце 1944 года. Однако основная цель контрнаступления не была достигнута.

Тем не менее, положение союзников в Западной Европе оставалось сложным. У. Черчилль, опасаясь новых ударов немецких войск, обратился к И. Сталину с просьбой о том, чтобы Красная Армия предприняла крупные наступления и тем самым оказала помощь союзникам. 12 января 1945 года началось советское наступление на фронте от Балтики до Карпат, которое сорвало все планы немцев на Западе. Немецкое командование признало бесперспективным наступление на западном фронте. 28 января последние немецкие части, преследуемые войсками союзников, откатились на ранее занимаемые позиции и перешли к обороне. В военном дневнике верховного главнокомандования вермахта записано, что «ввиду угрожающей обстановки на Восточном фронте фюрер приказал перейти к обороне на Западе». «Только теперь, - указывал генерал Б. Циммерман, - верховное командование отдало, наконец, приказ о постепенном отводе своих войск из Арденн на позиции Западного вала и об одновременной передаче почти трети всех сил на Восток». (Мировая война 1939–1945 годов. М., 1957. С. 85.) 6-я танковая армия СС - основная ударная сила немецкой группировки войск в Арденнах - и ряд соединений были отправлены на восточный фронт.

1. Болтин Е. Ардены // Военный вестник. - 1955. - № 5. - С. 80–88

2. Вторая мировая война. 1939–1945 гг. М., 1958. С. 660–663.

3. Зайцев И. Ардены. (Наступление немецко-фашистских войск на Западном фронте в декабре 1944 - январе 1945 гг.) // Военно-исторический журнал. - 1965. - № 10. - С. 48–62.

4. История второй мировой войны. 1939–1945: В 12-и т. / Глав, ред комис. А. А. Гречко (пред.). - М., 1978. - Т.9. - С. 271–276.

5. Кульков Е. Н. Кто кого спасал в Арденах? [К истории военной операции: В связи со ст. В. Н. Киселева «Висла - Ардены, 1944–1945 гг.» в Военно-историческом журнале 1993, № 6.] // Военно-исторический журнал. - 1993. - № 3. - С. 34–37.

6. Кульков Е. Н. Операция «Вахта на Рейне». - М., 1986.

7. Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. - М., 1976. С. 598–618.

8. Советская военная энциклопедия: В 8-и т. / Гл. ред. комис. М. А. Моисеев (пред.) и др. - М., 1990. -Т.1. -С. 183–184.

9. Эпстоб П. Последнее наступление Гитлера (от Мюнхена до Токийского залива. Взгляд с Запада). - М., 1992.