Тюльпановый бум. Великие аферы - тюльпановая лихорадка История садоводства в Голландии

Зимой 1637 года в Голландии зверствовала «тюльпанная лихорадка». Спрос на луковицы тюльпана и их стоимость была огромной. Это был первый в истории пример спланированного кризиса.

Тюльпаны- чудо ботанических садов

В 1554 году посланник австрийского императора в Константинополе Огир Гизелин де Бусбек в саду у турецкого султана заметил красивые цветы, которые поразили его своим изяществом. В этом же году посланник на свои деньги приобретает партию луковиц и привозит их в Вену, где их высаживают в саду у Фердинанда I. Садом заведует ботаник Шарль де Леклюз, известный как Карл Клюзиус. Ему удалось создать в саду у Габсбургов необходимый климат, цветы расцвели и их получилось размножить. Новости об этом успехе дошли до руководства университета в голландском городе Лейден, куда Клюзиуса назначают руководителем университетского Ботанического сада. Там Клюзиус занимается скрещиванием разных разновидностей цветов, чтобы получить сорта, которым подходит более холодный голландский климат. Уже в 1594 году первый цветок, устойчивый к заморозкам расцветает.Так началось то, что в последствие назовут «тюльпанной лихорадкой».

Цветок- символ

Красивый и редкий, тюльпан быстро становится новым символом богатства, благополучия и принадлежности к избранному обществу. Обладание им - вожделенно и престижно. Его луковицы становятся драгоценным и очень желанным подарком. Они стоят баснословно дорого. Иногда, чтобы их купить, приходится расстаться с…каменным домом.

Florilegium и причина спроса

В 1612 году каталог Florilegium публикует 100 разновидностей нового цветка. Откуда такое количество разновидностей? Все дело в…вирусе (но об этом станет известно лишь в ХХ веке). А пока луковицы растут, и, расцветая, цветы дают бесконечное количество вариаций - то полоски разных оттенков, то белые пятна, то еще какие-то пестрины, то кудрявые краешки лепестков. Новым цветком начинают интересоваться королевские европейские дворы. Цены растут, подогреваемые слухами о том, что скоро цветком начнут интересоваться все больше и больше людей, и цены на него не раз повысятся.

Идеальная капиталистическая страна

После затяжной войны с Испанией за независимость, на территории семи северных голландских провинций, после заключения перемирия, основывается буржуазная республика, которая в довольно короткий срок начинает занимать лидирующие позиции в кораблестроении и колониальной торговле - ведущих экономических областях XIX века. Амстердам становится процветающим промышленным центром. Основная причина такого роста крылась в политическом строе Нидерландов, который гарантировал буржуазии практически безграничное господство во всех областях экономики.

Viceroy и Semper augustus - полцарства за цветок

Так сколько же стоили луковицы? В 1623 году луковица сорта Viceroy стоит 1000 гульденов. Много это или мало? Средний годовой доход тогдашнего голландца составлял 150 гульденов, и для того, чтобы купить всего одну луковицу он должен был копить 7, а то и 8 лет. Тонна масла стоила сто гульденов, а триста свиней - 300. Но рекорд побил сорт Semper augustus. Известна запись о сделке, в которой говорится, что за одну луковицу этого сорта дают 6 тысяч гульденов! К слову, самой выгодной невестой считалась та, у которой в приданом была луковица Semper augustus.
Некоторые сделки поражают до сих пор. В 1635 году 40 тюльпанных луковиц были. проданы за фантастическую сумму по тем временам - 100000 гульденов. Нередкими также были случаи, когда одну луковицу продавали за несколько акров плодородной земли, за каменный дом или за несколько центнеров пшеницы. К тому же при продаже лишь часть можно было заплатить гульденами, все остальное можно было отдать коровами, пшеницей, маслом, сыром или добротным вином.

Зимние тюльпаны, биржи и «торговля ветром»

Тюльпаны - товар сезонный. До начала «цветочной лихорадки» ими торговали с мая по октябрь. Однако в период бума стала популярной торговля зимней рассадой. Большинство торговцев старались купить именно зимние растения, потому что весной их можно было продать в два, три, а то и в четыре раза дороже.
Спрос рос, все больше и больше голландцев погружались в новый бизнес. Торговля золотом стала приносить меньший доход, чем торговля луковицами цветов. В Амстердаме, Лейдене, Гарлеме открываются цветочные биржи. Там торговались не только живые, но еще не выросшие «будущие» луковицы. Таким образом заключались сделки на будущее - люди договаривались купить оговоренное количество луковиц в оговоренное время в будущем. Такие сделки назывались «торговлей ветром» (от анг.wind handel). Так люди стали продавать свое время, что для христианской культуры является грехом.

Крах

К 1634 году половина всех сделок на рынке была «бумажной», то есть на будущее. Цены росли, пузырь спроса все больше раздувался, но в феврале 1637 году случился «перегрев» рынка. Луковиц было огромное количество, но их больше некому было продать. Цена на луковицы моментально упала в сто раз, а потом и в тысячу. Обвал рынка ударил по всей голландской промышленности, поскольку и она и вся экономика того времени были сосредоточены на тюльпанах. Начался полномасштабный финансовый кризис. Катализатором процесса выступил фьючерсный механизм - та самая «торговля ветром», -который спровоцировал сначала резкий и нарастающий рост, а потом такое же быстрое падение.
Общенациональная истерия, раздутый пузырь спроса и необоснованная ценность инвестиций привели к краху Однако именно память о «тюльпанной истерии» помогла голландцам в последующие годы воздерживаться от рискованных предприятий и наверстать упущенное за последующие 200 лет.

Тюльпановая лихорадка (Голландия 1593 -1637гг.) В 1593 г. Каролус Клусиус, руководитель сада лечебных трав императора Максимилиана II, посадил несколько луковиц тюльпана в землю ботанического сада Лейденского университета. На следующий год появились цветы, которые определили всю будущую судьбу Голландии. Голландцы, посмотрев на диковинку, предлагали Клезиусу большие деньги за луковицы этих невиданных цветов - но тот не хотел «делиться опытом» с новыми соотечественниками. Голландцы после безуспешных попыток решить дело мирным путем в конце концов, темной ночью просто выкрали луковицы. Прошло несколько лет, и тюльпаны потихоньку начинают распространяться по всем провинциям. Тюльпан, а не какой-либо другой цветок стал предметом грандиозной спекуляции, разорившей одну из самых экономически развитых стран Европы, и еще по одной причине. Как и большинство других декоративных растений, тюльпан попал в Европу с Ближнего Востока, его завезли из Турции в середине XVI века. Но тюльпан обладал одной интересной особенностью. Из его луковиц вырастали красивые цветки той или иной окраски, а через несколько лет она неожиданно менялась: на лепестках появлялись полосы, каждый раз разных оттенков. Сейчас уже известно, что это результат вирусного заболевания тюльпанов. Но тогда это выглядело чудом. Если торговец бриллиантами должен был купить за большие деньги новый алмаз и огранить его по-новому, то владелец одной-единственной тюльпановой луковицы мог стать владельцем нового, неповторимого сорта, стоившего на тюльпановом рынке уже на несколько порядков больше. Тюльпан был хорош тем, что его полосатые сорта идеально соответствовали потребностям верхней составляющей рынка сбыта - такие цветки были редкостью и продавались по очень высокой цене, тогда как основная масса обычных желтых, розовых и красных тюльпанов насыщали по умеренным ценам гораздо более емкий рынок для среднего класса. В 1612 году в Амстердаме был опубликован каталог Florilegium с рисунками 100 разновидностей тюльпанов. Новым символом преуспевания заинтересовались многие европейские королевские дворы. Тюльпаны подскочили в цене. В 1623 году луковица редкого сорта Semper Augustus, пользующегося большим спросом, стоила тысячу флоринов, а в разгар тюльпанового бума в 1634-1636 годах за нее платили до 4600 флоринов. Для сравнения: свинья стоила 30 флоринов, а корова - 100 флоринов. Второй причиной тюльпанового бума стала чума 1633-1635 годов. Чумой тогда называли любую серьезную эпидемию, которая могла быть и чаще всего была эпидемией холеры. Но как бы то ни было, из-за высокой смертности в Нидерландах стало не хватать рабочих рук и, соответственно, выросли зарплаты. У простых голландцев появились лишние деньги, и, глядя на тюльпановое безумие богатых, они стали вкладывать в собственный тюльпановый бизнес. Однако тюльпаны - растения сезонные. До тюльпанового бума торговля ими ограничивалась периодом с мая, когда луковицы цветов выкапывали, до октября, тогда их сажали, а зацветал тюльпан следующей весной. Но бешеный спрос на цветы существовал круглый год! Такое положение вещей никак не устраивало «тюльпановых брокеров», терявших в мертвый сезон прибыль. И тогда сделки на тюльпаны начали заключаться в виде контрактов на урожай следующего года. Риск для покупателя, конечно, был, но и цена была, соответственно, меньше. То есть если рискнуть и купить будущие тюльпаны в ноябре или декабре, то весной их можно было продать на порядок или даже на несколько порядков дороже. А отсюда уже всего один шаг для настоящих фьючерсных сделок, и этот шаг был тут же сделан. В конце 1635 года тюльпаны стали «бумажными»: большая доля их «урожая» 1936 года приобрела вид фьючерсных контрактов. Что случилось дальше, наверное, уже понятно. Началась спекуляция контрактами, как любыми другими ценными бумагами. Регулярные тюльпановые торги велись на фондовой бирже Амстердама. В Роттердаме, Харлеме, Лейдене, Алкмаре и Хорне в тавернах собирались импровизированные тюльпановые биржи, получившие название коллегий. На них занимались, по сути, тем же, чем и на главной амстердамской бирже, т. е. спекуляцией «бумажными» тюльпанами. В 1636 году тюльпаны стали предметом большой биржевой игры. Появились спекулянты, рисковавшие перекупать "бумажные" цветы в течение лета, чтобы продать их еще дороже следующей весной перед началом сезона. Современник описывал сценарий подобных сделок так: «Дворянин покупает тюльпаны у трубочиста на 2000 флоринов и сразу продает их крестьянину, при этом ни дворянин, ни трубочист, ни крестьянин не имеет луковиц тюльпанов и их иметь не стремится. И так покупается, продается, обещается больше тюльпанов, чем их может вырастить земля Голландии». Цены росли как на дрожжах. Луковицы тюльпанов Admiral de Maan, стоившие 15 флоринов за штуку, продавались спустя два года уже по 175 флоринов. Цена сорта Centen с 40 флоринов подскочила до 350, за одну луковицу Admiral Liefkin платили 4400 флоринов. Задокументированным рекордом была сделка в 100 000 флоринов за 40 тюльпановых луковиц. Первый звонок прозвенел в конце 1636 года, когда производители тюльпанов и городские магистраты наконец увидели, что торговля идет в основном «бумажными» тюльпанами. С резким увеличением количества игроков на тюльпановой бирже цены стали скакать в ту и другую стороны быстрее, чем понижался или поднимался реальный спрос. В хитросплетениях рынка могли разобраться только эксперты. Они и посоветовали в начале 1637 года снизить покупки. 2 февраля покупки фактически прекратились, все продавали. Цены падали катастрофически. Разорялись и бедные, и богатые. Основные дилеры предприняли отчаянную попытку спасти положение, инсценируя для публики мнимые аукционы. Покупатели начали разрывать контракты на цветы летнего сезона 1637 года, и 24 февраля представители главных центров по выращиванию тюльпанов собрались в Амстердаме на экстренное совещание. Они предложили следующий сценарий выхода из кризиса. Контракты, заключенные до ноября 1636 года, считать действительными, а те сделки, что были после, покупатель имеет право расторгнуть в одностороннем порядке, заплатив 10% отступного. Однако Верховный суд Нидерландов, посчитавший тюльпановодов главными виновниками массового разорения голландских граждан, наложил вето на это решение и предложил свой вариант. Продавцы, отчаявшиеся получить деньги со своих покупателей, получали право продать товар третьей стороне за любую цену, а недополученную разницу потом стребовать с того, с кем было заключено первоначальное соглашение. Но покупать больше не хотел никто. Правительство поняло, что нельзя винить в тюльпановом безумии какую-то определенную категорию своих граждан. Виноваты были все. По стране разослали специальные комиссии, разбиравшие споры по тюльпановым сделкам. В итоге большинство продавцов согласилось получить по 5 флоринов из каждых 100, что полагались им по контрактам. Трехлетний застой в других, «нетюльпановых» областях голландской экономики дорого обошелся стране. Некоторые потом даже сочли, что именно в период тюльпанового безумия главный конкурент Англия сумела перехватить многие исконно голландские рынки за границей. Едва ли это соответствует истине, но масштаб потрясения, которое перенесли Нидерланды в XVII веке.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Научное издание Smithsonian опубликовало материал о том, что «тюльпаннную лихорадку», которую принято считать первым биржевым пузырём, выдумали голландские кальвинисты. Люди гнались за прибылью, но не настолько массово, как это описывается в учебниках и художественных произведениях. И эта гонка уж точно не вызвала крах экономики и промышленности. Мы подготовили русскоязычную адаптацию этой статьи.

Всеобщее безумие

Динамика индекса фьючерсных (зелёным) и опционных (красным) цен на луковицы в 1635-1637 годы по Томпсону. Изображение: Wikimedia Commons

На протяжение нескольких десятилетий экономисты ставят историю про «тюльпаноманию» в пример опасности и нестабильности свободного рынка. Писатели и историки написали сотни книг про абсурдность событий. На эту тему даже сняли фильм, он называется «Тюльпаннная лихорадка », его сюжат основан на книге Деборы Моггч.

Есть только небольшой нюанс: эта история - неправда.

Чтобы понять правду, нужно разобраться в истории

«Я всегда шучу, что книга должна называться «Тюльпаномания: это скучнее, чем вы думаете», - говорит Голдгар, - людям нравится эта легенда, так как они думают, что могут извлечь из неё урок. Я считаю это мнение ошибочным».

Прежде чем ставить «тюльпанную лихорадку» в один ряд с пузырём Южного Моря, который случился в 1700-х годах в Англии, с железнодорожным пузырём XIX века, с пузырями доткомов и биткойнов, стоит изучить несколько доводов профессора Голдгара и понять, что происходило в голландском обществе на рубеже XVII века.

Стоит начать с того, что страна пережила крупный демографический сдвиг, во время войны за независимость с Испанией. В этот период купцы прибыли в крупные портовые города: Амстердам, Гарлем, Делфт и начали торговлю, в том числе знаменитую Голландскую Ост-Индийскую компанию. Это принесло огромный доход Голландии, даже несмотря на военное положение в стране. Во главе новой независимой нации стала городская олигархия, состоящая из богатых купцов, в отличие от других европейских стран той эпохи, которые контролировались дворянством. В результате новые лица, идеи и деньги помогли революционизировать голландскую экономику в конце 16 века.

Так как экономика изменилась, изменились социальные взаимодействия и культурные ценности. Растущий интерес к естественной истории и любовь к экзотике среди купечества вызвали рост цен на товары с востока, в том числе из Османской империи. Людям всех социальных классов пришлось развиваться в новых направлениях, которые появились с притоком новых товаров. Например, рыбный аукционер создал рукопись «Книга Китов» и эта работа позволила ему встретиться с президентом Голландии. Голландский ботаник Клузиус создал ботанический сад в Лейденском университете в 1590 году и тюльпан быстро поднялся на почётном месте.

«Дикорастущие тюльпаны, найденные в долинах Тянь-Шаня, начали разводить в Стамбуле в 1055 году, а в XV веке они уже стали символами османов. Например, у султана Мехмеда II было 12 садов с тюльпанами, на содержание которых требовалось 920 садоводов» - пишет в книге «Тюльпаны» Анна Паворд, корреспондент по садоводству интернет-издания The Independent.

Голландцы вывели, что тюльпаны могут быть выращены из семян и отростков материнской луковицы. Чтобы из семечки выросла луковица и цветок зацвёл, требуется от 7 до 12 лет. А уже созревшая луковица может стать тюльпаном через год. Особый интерес для ботаника Клузиуса и «тюльпановых спекулянтов» представляли «разбитые луковицы». Лепестки у тюльпанов, которые вырастали из этих луковиц, были не однотонными, а разноцветными. Предугадать, как будет выглядеть будущий цветок было невозможно. Натуралисты придумывали способы, как воспроизвести такие луковицы и бутоны, так как спрос на этот редкий вид постоянно рос. Как выяснилось позже, такой эффект получался из-за того, что луковицы болели. Они были хилыми и редко давали цветы.

«Высокая рыночная стоимость тюльпанов, про которую пишут авторы, изучающие «тюльпаноманию», была вызвана ценами на особо красивые «разбитые луковицы», - пишет экономист Питер Гарбер, - так как предугадать, как будет выглядеть цветок, проросший из такой луковицы, было невозможно, «тюльпаноманию» можно охарактеризовать, как азартную игру среди производителей, которые стремились вырастить бутоны всё более необычной раскраски».

Печатный отчёт об итогах аукциона в Алкмаре 5 февраля 1637 года. Изображение: Wikimedia commons

Голландские спекулянты тратили все деньги на луковицы, а потом выращивали цветы, среди которых, возможно, только один принесёт прибыль. «Как предметы роскоши, тюльпаны хорошо вписываются в культуру больших капиталов и нового космополитизма» - пишет Голдгар. Тюльпаны требовали экспертности, опыта оценки красоты и экзотики и, конечно же, больших денег.

Начало легенды

«На самом деле, в это были вовлечены немногие люди и экономические последствия были не настолько значительными, - пишет Голдгар, - я не смогла найти в архивах информацию о хотя бы одном одном банкроте. Если бы действительно было массовое уничтожение экономики, как говорит миф, найти данные не составило бы труда».

Эти доводы не означают, что всё в истории про «тюльпаноманию» вымысел. Торговцы действительно участвовали в бешенной торговле тюльпанами и платили немыслимые деньги за несколько луковиц. А когда покупатели не смогли заплатить торговцам столько, сколько заранее обещали, рынок развалился и вызвал небольшой кризис. Но только потому что это подорвало социальные ожидания.

«В данном случае, сложность состоит в том, что почти все рыночные отношения строились на доверии. Покупатели обещали выкупить луковицы у торговцев, а потом говорили «Мне всё равно, что я обещал это купить. Теперь этот товар мне не нужен». Суды не хотели в это вмешиваться и поэтому некому было заставить людей платить, за товар» - говорит Голдгар.

Но «тюльпаномания» не влияла на все слои общества и не вызывала крах промышленности. «Отсутствие данных о банкротах не позволяет сделать твёрдый вывод, но результаты проведённого исследования говорят о том, что спекуляция луковицами тюльпанов, была не настолько массовой и сумасшедшей, как принято считать» - пишет экономист Питер Гарбер.

Кто распространил миф?

«Некоторые идеи неискоренимы, например та, что Бог не любит хитрецов и насылает на них чуму. Вот что могли сказать люди в 1630 году, - говорит Энн Голдгар, - идея, что хитрость - грех дожила до современного общества. Гордыня предшествует падению».

Голдгар не осуждает режиссёров и писателей, за неверную интерпретацию прошлого. Она недовольна неверными выводами историков и экономистов, которые те сделали в своих трудах, ещё больше распространив идею «тюльпаномании». «У меня не было никакой возможности узнать, что эта история - ложь, пока я не подняла старые архивы. Это было неожиданным сокровищем», - говорит Голдгар.

Накануне 8 Марта, когда пёстрые тюльпаны выглядывают с полки каждого гипермаркета, из багажников припаркованных «девяток» и на выходах из метро, «Стол» решил напомнить своим читателям, что ежегодная лихорадка цветочных магнатов в России и тюльпановые страсти Нидерландов – это никак не связанные истории

Надо признать, что каждый год первая декада марта в России вызывает нешуточное беспокойство за продавцов всякой растительности. Для них 8 Марта оказывается подчас важнее собственного дня рождения. В глазах – огонь, в кассе – купюры, в мечтах уже – отпуск на Бали, а в руках мелькают сотни и тысячи ни в чем не повинных тюльпанов.

Но всё же тюльпановой лихорадкой принято называть бум спекуляций этим нежным цветком в Нидерландах в 1636–1637 годах. Тот финансовый мыльный пузырь теперь сравнивают с биткоиновой вспышкой.

Ян Брейгель. «Тюльпаномания», 1640 г.

Легенда

Суть устойчивого мифа такова. Начиная с 1620-х в Нидерландах появились редкие цветы из Ирана и Османской империи – тюльпаны. Они становились все популярнее, любители выводили новые сорта – и стоила каждая новинка дороже предыдущих образцов. В основном тюльпаны были двухцветные: красные/пурпурные с белым/желтым донышком и концами лепестков. Однако иногда среди одинаковых цветков появлялись «химеры»: с полосатыми листьями. Их не получалось вывести, можно было только рассчитывать на удачу.

Считалось, что на сотню обычных цветков появляется один пестролистный. Крестьяне побросали свиней и пшеницу и стали массово засеивать тюльпанами поля в надежде заполучить себе редкий образец и разбогатеть. Сельское хозяйство встало. Да и другие трудяги тоже всё больше времени проводили на торгах в трактирах: они стали покупать контракты на луковицы цветов, не планируя их высаживать, а мечтая выгодно перепродать. Луковицы стали валютой. За них отдавали мельницы и коров, дома и семейные бизнесы.

Среди анекдотов самый популярный – о том, как простой моряк стащил со стола луковицу тюльпана и съел её вприкуску с рыбой, приняв за обычный лук. Стоила эта луковица 3 000 флоринов – это средняя зарплата рабочего за 20 лет (150 флоринов в год).

Подогреваемые алкоголем, простофили велись на искусную игру спекулянтов в трактирах. Цены на отдельные луковицы выросли в 18 раз и настолько оторвались от реальности, что в феврале 1637 года вмешалось государство и объявило контракты вне закона.

Мыльный пузырь лопнул. Игроки разорились, а экономика Нидерландов погрузилась в депрессию. Якобы.

Парк Кекенхоф в Нидерландах

Корни мифа

Все это весьма приукрашенная версия событий, считают современные экономисты. Базируется легенда на памфлете «Беседа Вармондта и Гаргудта» – его выпустил нидерландский издатель Адриан Роман по горячим следам событий в феврале-марте 1637 года. На этом сочинении основывается популярный труд Чарльза Маккея 1841 года «Наиболее распространённые заблуждения и безумства толпы». После него термин «тюльпаномания» вошёл в академическую экономику как метафора спекулятивного пузыря, который приводит к краху экономики.

Это мнение господствовало и в ХХ веке. Однако исследователи ХХI века подвергли предыдущие труды критике. Факт многократного повышения цен на тюльпаны зимой 1636–1637 не отрицается, однако масштабы последствий считаются явно преувеличенными.

Факты

До Голландии тюльпаны начали выращивать во Франции и Германии. Богатые немцы были, к слову, теми покупателями, на которых рассчитывали нидерландские тюльпаноманы.

С 1620-х цветоводы увлеклись селекцией и продавали каждый новый сорт дороже. Что логично. Пестролистные тюльпаны и вправду воспринимались как чудо. Лишь намного позже выяснилось, что необычный окрас был следствием вируса.

До 1636 года в торгах участвовали только цветоводы и состоятельные ценители, цены росли неуклонно, но без резкого взлёта.

Проблемы начались из-за торгов, на которых должным образом не следили за обеспечением сделки. С лета 1636 года стартовали народные торги в трактирах, где начали спекулировать «воздухом»: сначала ввели фьючерсную торговлю луковицами, которые ещё находились в земле (человек покупал бумагу, по которой через несколько месяцев мог получить луковицы), а потом продавать стали контракты уже не на целые луковицы, а на их части – асы. Так товар стал абстрактным и доступным.

Парк Кекенхоф в Нидерландах

По сути, появилась новая валюта, которая всё меньше и меньше имела отношение к цветам. В результате цены на эти «бумажные» тюльпаны росли во много раз быстрее цен на реальные цветы, а количество контрактов превысило суммарный объём действительно существовавших на тот момент луковиц.

О достоверных причинах, которые привели к краху этой порочной практики, экономисты спорят до сих пор. Факты же таковы: незадачливые игроки потеряли деньги, однако на общую экономику страны это не оказало влияния. Кроме того факта, что легенда стала отличной рекламой выращиванию и селекции тюльпанов в Нидерландах, которые контролируют около 90 % этого бизнеса мире.

Тюльпаномания

Тюльпан… Кто бы мог подумать, что этот красивый цветок станет причиной невиданных страстей, невероятных историй и приключений. Самые ранние сведения о тюльпанах относятся к литературным произведениям Персии. Здесь цветок был известен как «дульбаш» или «тюльпан» – турецкая чалма. В 1554 году посланник австрийского императора Ожье Жислен де Бусбек увидел тюльпаны в саду турецкого султана. Посол закупил партию луковиц и отправил в Вену. Цветы попали в Венский сад лекарственных растений, которым заведовал голландский ботаник, садовод Клюзиус. В 1570 году он привез луковицу тюльпана в голландский город Лейден.

В Нидерландах тюльпаны быстро вошли в моду и стали пользоваться большим спросом, особенно у богачей. Купцы и лавочники стремились собрать как можно больше редких сортов диковинных цветов и покупали их по безумным ценам. Так, некий торговец из Харлема заплатил за одну луковицу половину своего состояния только для того, чтобы посадить ее в оранжерее и похвастаться перед знакомыми.

Когда луковицы тюльпанов стали доступны среднему голландцу, цветы превратились в объект финансовых спекуляций. Страну охватило безумное увлечение, позже названное тюльпаноманией. Купцы за бесценок спускали свои товары, чтобы на вырученные деньги купить вожделенные луковицы.

К 1634 году тюльпановая афера захватила крупнейшие города республики: Амстердам, Утрехт, Алкмар, Лейден, Энкхейзен, Харлем, Роттердам, Хорн… Спекуляция луковицами приносили больший доход, чем перепродажа акций или облигаций.

Быстрый рост цен стимулировал приток на голландский цветочный рынок все новых покупателей, мечтавших быстро разбогатеть. В 1636 году спрос на тюльпаны редких сортов вырос настолько, что они стали предметом большой биржевой игры. Современник так описывал сценарий подобных сделок: «Дворянин покупает тюльпаны у трубочиста на 2000 флоринов и сразу продает их крестьянину, при этом ни дворянин, ни трубочист, ни крестьянин не имеет луковиц тюльпанов, да иметь и не стремится. И так покупается, продается, обещается больше тюльпанов, чем их может вырастить земля Голландии».

Акварель неизвестного художника, XVII век

Деревенские постоялые дворы и таверны превратились в цветочные биржи. Завершение торговых сделок отмечалось шумным застольем. Главным же центром ценообразования была Харлемская биржа, где за три года торгов по спекулятивно-завышенным ценам общая сумма цветочных сделок достигла астрономической цифры – 10 млн гульденов. Для сравнения: в такую же сумму оценивалась биржевая стоимость знаменитой Ост-Индской компании.

Цены на луковицы постоянно росли. Самым дорогим сортом считался «Семпер Август». В 1623 году его луковица стоила 1000 флоринов, а в разгар тюльпаномании один из экземпляров был продан за 4600 флоринов, новую карету, пару серых лошадей и полный комплект сбруи. Для сравнения корова в то время стоила 100 флоринов. Рекордной можно считать сделку в 100 тысяч флоринов за 40 тюльпановых луковиц.

Спрос постоянно превышал предложение. Чтобы привлечь людей среднего достатка, продавцы начали брать небольшие авансы наличными, а в залог остальной суммы – имущество покупателя. Мантинг, плодовитый автор той поры, написавший о тюльпаномании фолиант объемом в тысячу страниц, сохранил для потомков следующий перечень различных предметов, за которые была куплена луковица редкого сорта «Вице-король»: 2 ласта пшеницы, 4 ласта ржи, 4 откормленных быка, 8 откормленных свиней, 12 откормленных овец, 2 хогсхеда вина, 4 бочки пива, 2 бочки сливочного масла, 1000 фунтов сыра, кровать с постельными принадлежностями, мужской костюм, серебряная чаша. Всего добра на 2500 флоринов.

Существует рассказ об одном редком экземпляре, за который покупатель отдал целую пивную в 30 тысяч флоринов. Живописец Ян ван Гойен предложил гаагскому бургомистру за десять луковиц аванс в размере 1900 флоринов, а в залог остальной суммы – полотно Соломона ван Руйсдаля, а также обязался написать картину.

Среди народа сложилось мнение, будто тюльпаны – гарантия обогащения. Надо только купить побольше луковиц, а когда цена поднимется, выгодно продать. «Дворяне, горожане, фермеры, механики, моряки, лакеи, горничные, трубочисты, торговцы старьем, – писал французский психолог Б. Садис, – все завязли в торговле тюльпанами. Дома и земли продавались за разорительную низкую цену или шли в уплату покупок, сделанных на рынке тюльпанов. Так заразительна была эпидемия, что иностранцев поразило то же безумие, и деньги текли в Голландию отовсюду».

Тюльпановая лихорадка породила легенды. В «Путешествиях» Блейнвилла приводится забавный случай. Богатый купец, гордившийся своими редкими тюльпанами, получил большую партию товара. Эту весть ему принес в бухгалтерию некий моряк. Купец наградил его за хорошую новость крупной копченой селедкой. Моряк, заметив на конторке торговца луковицу, очень похожую на луковицу репчатого лука, незаметно сунул ее в карман в качестве закуски к селедке.

Едва он ушел, как купец обнаружил пропажу драгоценной луковицы тюльпана «Семпер Август» стоимостью три тысячи флоринов. Все домашние были подняты на ноги, драгоценную луковицу искали повсюду, но тщетно. Горю купца не было предела. Наконец кто-то заподозрил моряка.

Моряк и не думал прятаться. Его обнаружили мирно сидящим на бухтах каната и пережевывающим последний кусочек «лука». Он и не помышлял, что ест завтрак, на деньги от продажи которого можно было кормить экипаж целого корабля в течение года или, как утверждал ограбленный купец, «устроить роскошный пир для принца Оранского и целого двора штатгальтера». Моряк провел несколько месяцев в тюрьме по обвинению в краже в особо крупных размерах.

Тюльпаномания не могла продолжаться вечно. Как только цены на луковицы стали чуть снижаться, торговцы сразу запаниковали и принялись сбрасывать свой товар. Предложение резко превысило спрос. Тысячи голландцев вдруг обнаружили, что являются обладателями нескольких луковиц, которые никто не хочет покупать даже за четверть первоначальной цены. Состоятельные купцы были доведены чуть ли не до нищеты, а многие дворяне разорились.

Особенно туго пришлось тем, кто пытался спекулировать в кредит. Допустим, некий продавец Хиддинг договаривался с покупателем Эйкеном о поставке через два месяца пяти «Семперов Августов» по четыре тысячи флоринов за луковицу. В оговоренный срок Хиддинг был готов продать луковицы, но к тому времени цена падала до трехсот-четырехсот флоринов за штуку, и Эйкен отказывался выплачивать разницу. Таких случаев невыполнения договорных обязательств с каждым днем становилось все больше.

Владельцы тюльпанов провели в ряде городов общественные собрания. После бурных дебатов в Амстердаме делегаты пришли к соглашению, по которому договоры, заключенные в разгар мании, то есть до ноября месяца 1636 года, объявлялись потерявшими законную силу, а те, что были заключены позднее, считались расторгнутыми после уплаты покупателями десяти процентов стоимости контракта. Но это решение никого не удовлетворило.

Судьи, заваленные исками о нарушении условий договоров, отказывались принимать к рассмотрению спекулятивные сделки. В конце концов поиском выхода из тупика занялся Совет по делам провинций в Гааге. Члены совета после трехмесячных дебатов объявили, что не могут вынести окончательное решение, поскольку… не обладают всей полнотой информации. Они предложили следующий выход: если покупатель отказывается приобретать тюльпаны по договорной цене, продавец может продать луковицы с аукциона, а разницу между фактической и договорной ценами обязан компенсировать покупатель. Подобные рекомендации оказались абсолютно бесполезными. В Голландии не было суда, который мог бы заставить покупателей платить за тюльпаны. Споры по тюльпановым сделкам разбирали специальные комиссии. В итоге большинство продавцов согласилось получить по пять флоринов с каждой сотни, полагавшейся им по договорам.

К началу 1640-х годов тюльпаномания в Голландии навсегда отошла в историю, оставив после себя разве что забавную книгу «Взлет и падение флоры». Трехлетний застой в экономике дорого стоил стране. Однако важно другое: Нидерланды и поныне считаются страной тюльпанов. Здесь ежегодно производится 3 миллиарда луковиц тюльпанов, из которых две трети идет на экспорт, а треть остается в стране для выращивания цветов и последующего разведения.