Система государственного устройства после смерти карла 1. Карл I – жизнь и казнь

Анна Стюарт 1665-1714 Последнюю представительницу протестантской линии династии Стюартов обвиняли в посредственности и подчинении влиянию фрейлин, однако в действительности она была ловким монархом, которому были нипочем как существенные изменения во внутренней

Стюарт Бранд Стюарт Бранд, этот долговязый энтузиаст с лучезарной улыбкой, кочевал из одной контркультурной тусовки в другую, везде появляясь неожиданно, будто материализовался из воздуха по мановению волшебной палочки. Он сильнее всех приветствовал союз инженеров и

британия датский завоевание реформация

После смерти Елизаветы, на престол взошел в 1603 г. Иаков VI Шотландский, ставший королем двух королевств одновременно.

Первые шаги Якова I свидетельствовали о его преемственности политике Елизаветы.

В 1604 г. был подписан мирный договор с Испанией.

Государственным секретарем при Якове стал Роберт Сесил.

Одной из наиболее сложных проблем, с которой столкнулся при вступлении на престол Яков I, была проблема религиозной терпимости.

В 1604 г. к Якову пришла делегация священнослужителей-пуритан, которые просили упростить некоторые обряды. Однако король был непреклонен, пуританам было приказано либо подчиниться, либо сложить с себя полномочия священнослужителей.

С призывами к Якову обращали и католики. Сперва король пошел на уступки, однако, после того, количество людей, посещавших церковные службы, заметно сократилось, Яков I издал указ об изгнании из Лондона всех католических священнослужителей. В ответ на это группа католиков во главе с Робертом Кэтсби организовала против короля заговор, который получил название «порохового». Они планировали взрыв во время собрания парламента, на котором будет находиться как сам король, так все те, кто участвовал в принятии закона. Заговорщики прорыли подземный ход, ведший прямо под палату лордов, и внесли в него тридцать бочонков с порохом. Однако заговор был раскрыт по вине одного из участников, которые в последствие были казнены. Раскрытие Порохового заговора еще сильнее настроило английских протестантов против католиков.

Испытывая финансовые затруднения Яков. В 1610-1611 гг. парламент постарался заключить с Яковом договор, по которому королю гарантировался доход за то, что тот не будет вводить новых налогов без согласия короля, так называемый «Великий договор». Однако споры по этому вопросу и стороны так и не пришли к соглашению.

После смерти старшего сына Генриха, наследником престола становится Карл. Желая укрепить свое положение, Яков решил установить родственные связи с европейскими государями. Яков никак не мог решить, что выгоднее - союз с Францией или Испанией. Когда же, наконец, Карл отправился к испанскому королю Филиппу IV, чтобы посвататься к его сестре, та отказалась выходить замуж за еретика и Карлу было предложено обратиться в католичество. Это чуть не вызвало новую англо-испанскую войну. Но тут Карл во время поездки в Париж встретил принцессу Генриетту-Марию, младшую дочь французского короля IV и женился на ней и в личной жизни был одним из самых счастливых английских монархов.

Взойдя на престол Карл I надеялся, что парламент выделить ему денег для ведения войны против Испании. Однако парламент заупрямился, и тогда Карл I распускает его. Карл все-таки нашел средства и снарядил эскадру и армию под командование Эдварда Сесила, однако военная операция 1625 г. окончилась неудачей. Собранный в 1626 г. второй парламент Карла I объявил импичмент помощнику короля Букингему, который был виновен в военной неудаче и растрате денег. Король, желая спасти друга, снова распустил парламент.

Тем временем у Карла начались проблемы в отношениях с Францией. Карл нарушил данное перед свадьбой обещание предоставить свободу вероисповедания всем католикам в Англии и в 1627 г. между государствами началась очередная война.

Операция по спасению осажденной французами крепости Ла-Рошель завершилась крупным поражением Англии.

В 1628 г. король был вынужден снова созвать парламент. Палата общин представила Карлу «Петицию о праве». Нужда в деньгах заставила короля принять петицию, которая впоследствии стала законом. Она гласила, что король не может своей волей объявлять военное положение в стране и не может взимать налоги без согласия парламента. Тем временем герцог Букингем был убит и вся ответственность за поражение в войне с Францией легла на плечи короля.

Вскоре разгорается новый конфликт между парламентом и королем, и парламент снова распускается.

В Шотландии разгорается религиозный конфликт, который привел к англо-шотландской войне. Войска короля были потеснены и Карлу приходится созвать очередной парламент.

• 13 апреля 1640 г. Карл I созвал четвертый по счету парламент, который прозаседал всего неделю, получив название Короткий.
• 3 ноября 1640 г. Карл созывает пятый и последний парламент, Долгий, который просуществовал 19 лет.

Карл был вынужден одобрить все постановления парламента. По требованию того же парламента были арестованы многие советники короля: архиепископ Кентерберийский, граф Страффорд. Парламент принял петицию, требовавшую изгнать из лона церкви епископов и архиепископов, которые по заключению парламента склонялись к католицизму.

В Вестминстере для охраны взбунтовавшегося парламента была сформирована милиция во главе с графом Эссексом, а тем временем король покидает Лондон, чтобы набрать войско для борьбы с мятежниками.

Сторонники короля, роялисты, по причине их изысканных костюмов, получили название «кавалеры». Пуритане, составлявшие большинство парламентского ополчения, были прозваны «круглоголовыми».

В ходе гражданских войн 1640-х гг. «круглоголовые» сумели одержать вверх. Одним из активных деятелей Долгого парламента был Оливер Кромвель, которому доверили формирование отрядов ополченцев, которых он в последствие и возглавил. Кавалеристы Кромвеля были прозваны «железнобокими» благодаря своим крепким кирасам. Большую часть железнобоких представляли индепендеты, которые настаивали на автономности отдельных церковных приходов. Они были хорошо обучены и экипированы. Вскоре партия индепендентов и ее армия вышла из-под контроля парламента, в ней была проведена реорганизация, она стала регулярной, был определен срок воинской службы. После этого армия круглоголовых стала известна как армия «нового образца». В 1645 г. эта армия разбила войска Карла I в битве при Нэйсби. Войска короля также потерпели поражение и в Шотландии.

В 1647 г. Карл I был выдан парламенту. Короля поместили во дворце Хэмптон-кор. Однако королю удалось бежать и уговорить шотландский парламент послать в Англию армию. Тем временем к роялистам примкнула часть пресвитериан, которые рассорились с индепендентами. Армия Кромвеля одержала победу над теми, и над другими, а бежавший король был снова захвачен.

Индепендентский парламент принял закон, по которому ведение войны против парламента является государственной изменой, поэтому король должен был предстать перед судом.

Короля обвинили в попрании прав и привилегий народа, тирании. На короля возлагалась ответственность за все несчастья, причиненные стране и ее народу в годы гражданских войн. Однако король оказался тверд в своих убеждениях. Он отказался признать законность суда. 27 января королю был вынесен обвинительный приговор. Карла приговорили к смертной казни. Суд действовал трусливо - порою даже не предоставили последнего слова. Единственное, что позволили королю - это повидаться с детьми, которые находились в это время в Англии.

30 января Карл I был казнен - впервые в истории Европы короля судили и казнили по приговору суда.

Однако вскоре после этой казни народ Англии заговорил о Карле I уже не как о предателе, а как о мученике. Казнь короля сплотила партию роялистов, и со временем она вернула себе господство.

Портрет Карла I, короля английского. Художник А. Ван Дейк

Новый король не был похож на своего отца: он отличался величавою, царственною наружностью, твердостью, но эти качества не могли ослабить ожесточения, возбужденного борьбою Якова I с парламентом: знали, что Карл I наследовал вполне от отца взгляды на отношения свои к подданным; знали, что ему нельзя довериться; видели, что ненавистный любимец Якова, герцог Бекингем, остается во всей силе и при Карле. С другой стороны, борьба Якова с парламентом вызвала силы, которые в ней получили упражнение и не могли успокоиться; явились люди, которые поседели в парламентской борьбе с королем, страдали, получили важное значение; им было тяжело потерять это значение с прекращением борьбы; за отсутствием войны оборонительной они готовы были начать и наступательное движение против короля, не обращая внимания на то, что этим наступательным движением начинают революцию, вступают на тот покатый путь, на котором так трудно остановиться; революционное движение получило новую силу от движения политического, примкнуло к нему, дало ему особую окраску и, в свою очередь, усилило его, повело все дальше и дальше, давая освящение, сообщая борцам политическим значение борцов задело Божие.

Неудачи ненавистного Бекингема в войне с Испаниею давали возможность к наступательному движению против короля, увлекая и тех, которые вовсе не хотели идти по революционному пути. Палата общин объявила, что Бекингем есть главный виновник всех зол Англии и что его наказание освободит страну от бедствий. Нижняя палата решила начать против него в Верхней палате процесс в государственной измене. Король запретил начинать дело; несмотря на то, в мае 1626 года составилась конференция между обеими палатами, где двое депутатов, Диггс и Эллиот, отличались особенною резкостью своих выражений против Бекингема, не пощадили и короля. Бекингем воспользовался этим и обвинил, в свою очередь, Диггса и Эллиота в государственной измене, и, несмотря на заявление Верхнего парламента, что они не сказали ничего оскорбительного для короля, король велел схватить Диггса и Эллиота. Тогда Нижний парламент объявил, что он не примется ни за какое дело, если члены его не будут освобождены; король уступил, велел освободить Диггса и Эллиота, но раздражил Верхнюю палату, велевши заключить двоих ее членов, графов Бристоля и Арунделя, за вражду их к Бекингему, и в то же время последний получил новые отличия, что повело еще к сильнейшему раздражению.

Король распустил парламент и обнаружил явное намерение управлять без него. Без парламентского согласия он велел собирать пошлины с привозимых и вывозимых товаров; потребовал от управителей и арендаторов королевских имений больших доходов, высшей платы, обложил земледельцев и купцов новыми податями: один Лондон должен был заплатить 120 000 фунтов. 78 богатых людей отказались платить незаконные в их глазах подати и были посажены в заключение, а между тем религиозная борьба уже примешалась к политической. Один священник объявил в проповеди, что безусловное повиновение каждому королевскому указу есть первая обязанность христианина. Лондонский епископ Лод, друг короля, но ненавидимый в народе как скрытый католик, одобрил проповедь, но примас, кентерберийский архиепископ Аббот высказался против, за что был удален от двора и от управления делами своей епархии. Когда все эти меры возбудили сильнейшее раздражение, король в 1628 году созывает снова парламент: денег, собранных королем означенными выше средствами, было достаточно в мирное время; но когда явилась надобность помочь французским протестантам, то денег недостало, и должно было обратиться к парламенту. Чтоб приобресть его расположение, Карл освободил 78 человек, посаженных в тюрьму за отказ платить подати, возвратил архиепископу Абботу его прежнее значение и позволил графу Бристолю заседать в Верхней камере.

Но эти примирительные средства не помогли, раздражение было уже слишком велико, и оно усилилось, когда король в речи своей при открытии парламента употребил угрозу, что если парламент не даст ему требуемого вспоможения, то он прибегнет к другим средствам. Ораторы Нижнего парламента начали доказывать, что в Англии никогда не было ничего подобного тому, что позволил себе король. Составлено было изложение всех прав английского народа (Петиция о правах, petition of rights) и представлено королю для утверждения; король отвергнул его в этой форме и подписал в форме прошения об уничтожении всех мер, составляющих предмет распри между королем и парламентом.

Кончилось с одной стороны, началось с другой. Приученный со времен Генриха VIII к участию в решении религиозных вопросов, парламент хотел удержать это новоприобретенное право, а король не хотел ему его уступить; парламент 1629 года вооружился против терпимости правительства относительно арминиан, переселившихся из Голландии, и в то же время вооружился против покровительства, оказываемого правительством католикам. Король запретил оратору (председателю палаты общин) допускать прения по поводу религиозных вопросов; но члены парламента не обращали внимания на это запрещение и, когда оратор встал, чтоб закрыть заседание, его удержали насильно и постановили следующее: 1) папство и арминианство не должны быть терпимы. 2) Взимание пошлин с привоза и вывоза незаконно, если не утверждено прямо парламентом. 3) Купец, платящий не утвержденные парламентом пошлины, есть изменник правам и вольностям Англии.

Король распустил парламент; депутаты, удержавшие оратора, были посажены в заключение. Мир, заключенный с Франциею, а потом с Испаниею, освобождал Карла от необходимости созывать новый парламент; кроме того, нашли в архиве, что в старые времена некоторые приморские города выставляли войско и корабли или платили вместо того деньги; теперь эту подать распространили на всю страну под названием «корабельных денег». Королю удалось склонить на свою сторону Томаса Вентворта, самого талантливого и ученого члена оппозиции, человека одаренного, кроме того, необыкновенною силою воли. Карл назначил его обер-штатгальтером в Ирландии. Тотчас по прибытии в Дублин Вентворт начал поступать с Ирландиею, как с покоренною страною, имея в виду ввести сначала здесь абсолютную монархию и образовать войско, которое потом король будет употреблять в Англии.

Здесь несколько лет прошло спокойно без парламента, но в 1637 году Карлу пришла в голову несчастная мысль ввести в Шотландию вновь составленную англиканскую литургию, очень близкую к католической. Ненависть, какую питали шотландцы ко всему, что напоминало им католицизм, вспыхнула. Когда в Эдинбурге старший пастор явился в новом облачении пред алтарем главной церкви для совершения новой литургии, произошло между присутствующими страшное смятение. Женщины вскочили и закричали: «Папа! Папа!» Все шумели, и никто не хотел обращать внимания на богослужение. Так как король не хотел отменить литургию, то все имевшие влияние в стране люди съехались в Эдинбург и составили церковно-политическое управление (ковенант). Собравшийся в Глазгове сейм объявил епископат и новую литургию изобретениями Белиала и постановил, что каждый шотландец под страхом отлучения должен подписать акты ковенанта; Глазговский сейм этим не ограничился, но собрал войско. Это заставило вооружиться и короля, хотя Вентворт, получивший несколько времени спустя титул графа Страффорда, советовал повременить войною, пока англичане попривыкнут платить подати без парламентского согласия, и у короля будет достаточно денег для содержания войска, образованного в Ирландии.

В начале 1640 года Карл принужден был созвать парламент, который не обещал ничего доброго, потому что в него выбраны были именно люди, издавна отличавшиеся борьбою за старые права Англии против короля. Один из них, Пим, в первое же заседание нового парламента в двухчасовой речи исчислил все злоупотребления правительства. Король предложил, что отменит «корабельные деньги», если парламент даст ему нужную сумму денег; парламент не принял этого предложения, был распущен, и король начал всякими средствами собирать деньги с богатых людей.

Война с шотландцами началась несчастливо для короля: войско его было разбито. Король, видя, что главное сопротивление исходит из палаты общин, созвал одну палату лордов в Йорке. Король при этом смотрел на дело по-шотландски, но лорды смотрели на него по-английски и потребовали созвания полного парламента. Король принужден был исполнить это требование и осенью 1640 года созвал знаменитый парламент, известный под именем Долгого. Большая часть его членов состояла из так называемых пуритан, отвергавших епископат, людей с сильным религиозным одушевлением, готовых свои церковные демократические стремления перенести и на политическую почву, тем более что раздражение, произведенное долгою борьбою с королем, возбуждало желание переменить политические формы.

Особенно сильное раздражение было возбуждено против Страффорда, на которого смотрели как на перебежчика и на человека, самого опасного по своим талантам. Палата общин обвинила Страффорда в государственной измене. Страффорд, зная ненависть к себе в обеих палатах парламента, просил короля, чтобы он оставил его при войске; но король уговорил его приехать в Лондон, обнадежив, что никогда не выдаст его врагам. Опасения Страффорда оправдались: парламент считал его гибель необходимым для себя обеспечением и действовал настойчиво, с таким сознанием своей силы, что некоторые близкие к королю люди сочли за лучшее удалиться из Англии. Король уступил, составил себе министерство из людей, стоявших за парламент и ненавидевших Страффорда как человека, замышлявшего ниспровергнуть старую конституцию страны. Так как эти замыслы не были явны, то обвинить его в них было нельзя; выставили 28 обвинений, из которых ни одно, взятое порознь, не влекло за собою смертной казни; но объявили, что хотя преступления Страффорда порознь и не заслуживают смерти, но заслуживают ее взятые вместе.

Томас Вентворт, граф Страффорд. Портрет работы А. Ван Дейка

В мае 1641 года Страффорд был казнен. Король не спас его, он делал постоянные уступки требованиям парламента; он согласился, чтоб парламент собирался каждые три года; если сам король будет медлить его созванием, то канцлер и 12 лордов имеют право созвать его и король может распустить парламент не иначе как по прошествии 50 дней после его созвания; наконец король согласился на то, что настоящий парламент не иначе может быть отсрочен или распущен, как только по собственному согласию. Таким образом началась революция: люди ожесточились долгою борьбою и окрепли в ней; чтоб не подвергаться более преследованиям, решились воспользоваться благоприятным временем и начать наступательное движение; при этом наступательном движении, при этом стремлении к получению все больших и больших обеспечений они незаметно перешли границу старого с новым. До сих пор, защищаясь, они обращались к старине, боролись за свои старые права и вольности; но теперь, отнявши у короля право распускать парламент, они ввели небывалую новизну и этим самым вступили на покатую революционную дорогу, на которой так трудно было остановиться. У короны отнималось право за правом; парламент, сделавшийся постоянным, начал вмешиваться в дела управления. Оскорбивши таким образом короля, давши ему право действовать враждебно против оскорбителей, парламент, разумеется, теперь уже не мог доверять королю, должен был подозрительно смотреть на каждое его движение и принимать меры для своего собственного охранения; а эти меры должны были состоять все в большем и большем стеснении короля, в отнятии у него средств вредить парламенту. Таким образом волею-неволею пошли к уничтожению королевской власти, и люди, вовсе не хотевшие доходить до окончательного результата борьбы, должны были пустить на первое место людей, стремившихся к уничтожению королевской власти, потому что это стремление было естественным результатом всего хода борьбы.

Карл I, видя, что вся беда произошла от шотландской войны, хотел окончить ее, удовлетворив всем требованиям шотландцев относительно религии. Для этого он сам отправился в Шотландию в начале августа 1641 года и пробыл там до конца ноября. Парламент поспешил принять меры защиты и под предлогом отсутствия короля избрал из среды себя комитет для управления государством; граф Эссекс назначен был королевским наместником; наконец, парламент учредил для себя особую гвардию. В Шотландии Карл нашел то же самое, что и в Англии: и здесь парламент не хотел выпустить власти из своих рук, и приезд короля только усилил раздражение. В это время вспыхнул мятеж в Ирландии: несколько тысяч англичан-протестантов было истреблено туземцами-католиками.

Король в надежде, что ирландский бунт даст ему возможность поправить свои дела, возвратился в Лондон; но парламент встретил его новыми требованиями и, опасаясь дать королю средства собрать войско против Ирландии, которое могло обратиться и против Англии, собрал от себя войско и назначил начальником его графа Лейчестера без ведома королевского. Между тем борьба парламента с королем расшевелила страсти и вызвала к деятельности людей, ищущих случая, чтоб безнаказанно побушевать и принять видное участие в общественной деятельности, к которой в обыкновенное время они не могли быть призваны. Пуританские проповедники громили в своих проповедях католиков, короля, королеву, епископов, которым грозили в парламенте, которые подвергались оскорблениям на улицах.

Парламентская зала и королевский дворец были постоянно окружены шумною толпою, среди которой раздавались крики против епископов и лордов, и на кого в толпе указывали, как на человека неблагонамеренного, того жизнь не была более в безопасности: епископы, лорды и даже многие члены палаты общин перестали бывать в заседаниях парламента, потому что на дороге к нему подвергались опасности лишиться жизни. Архиепископ Йоркский, согласившись с одиннадцатью другими епископами, подал объявление, что они протестуют против всех парламентских решений, которые состоятся в то время, когда они, епископы, будут силою удерживаемы от участия в парламентских заседаниях. За это объявление палата общин велела схватить епископов, посадить их в крепость, а впоследствии издан закон, по которому епископы вообще исключались из парламента.

«А в Лондоне собрались грозные тучи. В тот день, когда короля перевезли в Унидзор, нижняя палата занималась решением вопроса: подвергнуть ли короля Англии суду?
Под давлением армии парламент вынужден был пойти на разрыв с королем; в декабре 1647 года были предъявлены так называемые «четыре билля», делавшие короля еще более бесправным, а когда одновременно с этим открылись новые попытки Карла бежать, парламент решил прекратить с ним всякие сношения.
За время от конца 1647 года до конца 1648 произошло немало столкновений роялистов - приверженцев короля - и их противников - приверженцев круглоголовых.
К концу 1648 года Айртон приготовил документ, требовавший суда над королем и казни его за измену.
Когда этот манифест был прочитан на офицерском совете, офицерство отнеслось к нему несочувственно; даже такие офицеры, как Ферфакс, сражавшийся против Карла, настаивали на соглашении с королем. И нижняя палата старалась по возможности оттянуть обсуждение манифеста, потому что среди членов большинство состояло из умеренных пресвитериан, не сочувствовавших ей. Но армия поддерживала требование казни.
В конце концов выработано было соглашение между грандами и народной партией левеллеров, и в ноябре 1648 года решено учинить суд над королем. Это решение необходимо было провести через парламент, но сделать это было нелегко, так как состав парламента был очень разношерстным.
2 декабря армия вошла в Лондон и заняла все выходы в парламент. После «чистки», устранившей из парламента сто тридцать человек, в нем осталось около сотни членов, которые были послушным орудием в руках армии. Тогда начался суд над королем. Было прежде всего постановлено, что 20 января король должен явиться перед судилищем в Уэстминстерском зале.
Кромвель с 7 декабря жил в Уайтхоле, в бывших покоях короля. Он почти не ел, не спал и целые дни занимался; с утра до вечера его осаждали посетители по экстренным делам. Он почти не показывался в семье, продолжавшей жить в домике возле церкви св. Павла.
Кабинет Карла принял теперь неузнаваемый вид. Со стола были сняты все украшения; ковры свернуты; на столах и креслах, в нише окна, - всюду валялись груды бумаг. Только со стен, из золоченных рам старых портретов удивленно смотрели надменные лица прежних монархов.
Тускло горели свечи на рабочем столе. Кромвель торопливо писал, а перед ним стояла бедно одетая старуха.
- Итак, ты завтра снова повторишь перед решеткой парламента то, что говорила сегодня на площади?
- Так и скажу, мистер Кромвель: «По свидетельству самого господа говорю вам, что путь, избранный вашими милостями, есть путь истины, во славу господа!»
Она протянула руку вперед и, потрясая ею, вдруг закричала визгливым голосом:
- Господь явил мне свою благодать откровением! Раскрылось небо, и раздался грозный голос: «Да будет воля моя! Да падет голова изменника - Карла Стюарта.
Кромвель слушал внимательно.
- Хорошо, Идония, - сказал он, - ступай, ты пробудешь и Уайтхоле до завтра, а завтра я провожу тебя в парламент.
Он распахнул перед нею дверь. Старуха шаркающей нервной походкой переступила порог и скрылась.
Прошло одиннадцать дней. С раннего утра народ стал собираться перед Уайтхолем, но конница скоро заняла всю площадь, все соседние улицы и въезды к Уайтхолю, вытеснила толпу и окружила помост, обитый черным сукном.
На главной аллее выстроилась в два ряда пехота в полной форме. Снег в аллее был утоптан; с деревьев падал иней на плечи и головы солдат; взоры всех были устремлены в конец аллеи, где слабо темнели раскрытые двери Сент-Джемского дворца. <...>
В парке солдаты не гнали народ, но и не отвечали ни слова: начальство приказало им хранить полное молчание.
Проходили часы в томительном ожидании; наконец забил гулко барабан; отряд алебардщиков показался у дворца; они шли по аллее ровным, крупным шагом, распустив знамена. За ними показался Карл.
Король шел, высоко подняв голову. На нем было парадное платье, и голова его была тщательно причесана. <...>
Король шел твердым шагом под грохот барабанов, рядом с епископом Джексоном; по другую сторону его с обнаженной головой следовал полковник Томлисон, начальник гвардии.
Карл медленно обвел площадь глазами; он рассчитывал увидеть народ, для которого приготовил свое последнее слово. Ведь это все, что теперь осталось для этого человека, так любившего внешний эффект, любившего играть роль, быть центром внимания. Он играл последний раз в жизни и хотел, чтобы роль была величественна и красива. Но кругом эшафота виднелась только стража. У плахи, высоко над толпою, поднимались две мрачные фигуры в масках. Один из палачей опирался на секиру, и она сверкала ослепительным блеском на зимнем солнце.

Король вступил на эшафот.
- Вы одни только можете слышать меня, - сказал он Джексону и Томлисону, - поэтому я и обращаюсь к вам.
Карл говорил недолго; речь его была важна и холодна. Он шел на смерть, искренно считая себя мучеником, и даже в эту страшную минуту не сознавал своих ошибок; он думал, что настоящей причиной народных бедствий было неуважение прав государя; что народ не должен участвовать в управлении государством и что только при этом условии в Англии могут водвориться мир и свобода.
Во время его речи один из стоявших у плахи офицеров тронул секиру. Карл вздрогнул; лицо его передернуло.
- Не портите ее, - произнес он тихо, - мне будет больнее. Потом он спокойно кончил речь.
При последнем слове ему показалось, что кто-то за его спиной опять двинул секиру. Он живо обернулся и бледные губы строго прошептали упрек тому, кто вздумал шутить со смертью:
- Берегитесь! Берегитесь!
По знаку Карла, полковник Томлисон подал ему шелковую шапочку. При глубоком молчании он надел ее на голову и просто обратился к палачу:
- Не мешают ли волосы?
Палач поклонился.
- Прошу ваше величество подобрать их под шапочку.
Джексон помог хорошо подобрать волосы.
Карл расстегивал камзол, не спеша; спросив его на руки Томлисону, он взглянул на плаху.
- Поставьте ее потверже, - сказал он палачу.
- Она стоит твердо, ваше величество.
- Я прочитаю небольшую молитву, и, когда протяну руки, тогда...
Карл опустился на колени, потом медленно положил голову на плаху.
- Дожидайтесь знака, - сказал он.
- Я буду ждать, сколько будет угодно нашему величеству.
Король протянул руки. В воздухе сверкнула секира; голова Карла скатилась после первого удара. Палач, поднял ее высоко на воздух с криком:
- Вот голова государственного изменника!
// Алтаев Ал. Великий мятеж: исторический роман из времен Оливера Кромвеля.