Владислав Стрелков: Случайный билет в детство. «Случайный билет в детство» Владислав Стрелков Случайный билет в детство 2 читать онлайн
Сергей Вязов, капитан российского спецназа, заслуженно считался одним из лучших во время операций по освобождению заложников, однако его крайне отрицательное отношение к несправедливости и лжи, так и не позволили Сергею продвинуться дальше по службе. А по мне, так женщины и алкоголь не позволили Сергею продвинуться дальше по службе. После выполнения очередного задания Вязов отправился в отпуск, предварительно накачавшись алкоголем в подвальчике. встретился с одноклассниками. Еще принял хорошо, но при этом заглянул в Интернет и программа предложила ему загадать желание. Он и пожелал вернуться в детство. Потом отбыл на шашлыки с одноклассниками, которым хорошо за 30. Ударился о решетку и оказался в СССР 1984-го года. Теперь он снова ученик седьмого класса, но с памятью и опытом взрослого человека. Но проходит детство, а в жизни несколько минут. И он опять за 30 в 201* году(примерно 2010).
Книга очень даже. Нет затянутого описания, все очень динамично. Все понравилось. Затягивает, действительно.
Читается сначала тяжело - теракт, захват самолёта, освобождение заложников.. Потом-путешествие в несколько дней прошлого, советского детства с ностальгическими воспоминаниями про простоту той советской жизни и переигрыванием жизненных сюжетов с учётом опыта сорокалетнего современника, попавшего в собственное тело четырнадцатилетнего мальчишки. Грустно, что нет Той Страны и Тех Людей...
Ляпов практически нет.
Прочла один отзыв и смешно стало. Те кто отзывы пишут (не в Стране Мам), книгу то читали?
Совсем убило, как где-то на 3-й странице попаданства описывается фигура директора школы.
Он, директор, - воин-афганец, на дембель ушёл по ранению, затем закончил педагогический институт и был учителем, а затем стал директором. К 1984 году как успел???
В книге указано, что директор школы служил за границей вместе с отцом Сергея Вязова. Но где, неизвестно. А поскольку наши военные специалисты служили во многих странах, ничего удивительного нет. Я книгу специально перечитала. Дядя Миша служил в Анголе. а где директор школы служил - неизвестно...
И еще мне понравилось, что правды много. Например, что дядя Миша и ветераны очень не любят вспоминать войну.
В 1984 году в столице союзной республики(АлмаАта, Казахстан) снабжение было лучше, чем в Москве. В Казахстане был космодром, поэтому и снабжение. И в каком районе города живет главный герой, и кто у него отец, и в какой школе учится.
И его одноклассник, сын генерала тоже генерал.
А я ничего фантастического не увидела. Но если бы автор не написал про то, что главный герой не попал в СССР, а картинки детства промелькнули у него перед глазами, мне кажется, я бы книгу не только в бумаге не читала, но и в Интернете ее бы удалили.
Герой далеко не супермен. Среднестатистический спецназовец мастерски владеет гитарой на уровне профессионала (это вполне может быть), чешет на британском английском, более того, наизусть знает классиков зарубежья в подлиннике, да еще и перекладывает тексты на русский на лету(в Интернете еще не такому научишься, если больше делать нечего). И при этом жены на момент "попадания в детство" у него не имеется, и алкоголь употребляет.
Да еще и учесть, что Сергей Вязов последние 20 лет живёт в состоянии постоянного стресса, который снимает алкоголем. Работа у него такая.
В общем все как есть. В конце книги Сергей Вязов уже женат на однокласснице.
Книга то нормальная, но сюжет новизной не блещет. И продолжения нет.
В общем это вовсе и боевая фантастика, а книга о том, как расслабляются суровые мужики. Боевик - да, современный - да, о детстве в СССР - да, фантастический - с большой натяжкой.
Мне очень понравилось.
"Если бы молодость знала, если бы старость могла!"
Аннотация
Не соглашайтесь, если кто-то неизвестный предлагает вам загадать желание! Может статься, оно сбудется.
Капитан российских спецслужб Сергей Вязов как рыба в воде чувствовал себя в операциях по борьбе с захватом заложников. Быстрый и резкий на службе и в быту, он не терпел лжи и несправедливости. За что и пересидел в капитанском звании все сроки.
Успешно завершив сложную антитеррористическую силовую акцию, Сергей летел в отпуск в родные края, на встречу с одноклассниками.
И прилетел… назад, в СССР, в 1984 год. Он снова школьник, ученик 7-го класса. С памятью взрослого человека, офицера спецназа. Обстоятельства складываются так, что Сергей поневоле начинает изменять свою судьбу. А значит, и чужие тоже…
Есть три варианта. Первый - это входная дверь, но есть один неприятный момент - дверь железная. Спецы сказали - это не проблема, но прозвучало не совсем уверенно, что заставило напрячься и почесать лоб начальству. Вариант два - лоджия и окна на восточной стороне, то есть окно кухни и двух комнат. Но там все окна закрыты, почему-то, газетами. И вариант три - западное окно, ничем не занавешенное, выше которого висим мы. Плюс, возможные комбинации.
Наверно преступники решили, что с противоположного здания, стоящего в трёхстах метрах их не достанут. Наивные. Хотя, отчасти они правы. К этому окну доступ сложней, да и солнце на этой стороне даёт блик и снайпера пока ничего не видят. Может, удастся потянуть время, чтоб блик сошел, вот только висеть на солнцепеке в нашей черной спецуре не «комильфо». Ветерок не приносит должного облегчения. Это другим группам в теньке, на восточной стороне высотки хорошо, а нам…
Скорей бы «штаб» определился с дальнейшими действиями.
Это сотрудники из наркоотдела лопухнулись. Почему-то пошли на захват вчетвером, а наркокурьер оказался прикрыт, причем хорошо прикрыт. Результат - три оперативника ранены, и один из них попал в заложники, а курьер и ещё четверо боевиков, заперлись в подвернувшейся квартире, где возможны ещё заложники. Наркоотдел почесал репу и вызвал нас, то есть городской спецназ. Вот и висим вдвоём, как марионетки, ждём «с моря погоды».
Тут я вижу что к нам спускается боец. Сразу узнаю в нем Валеру Истомина. Он зависает в четырех метрах выше и докладывает:
- «Штаб», я «Стена-девять». На месте.
Принято «Стена-девять», - тут же отозвалась рация, - внимание, всем приготовиться!
Давно, блин, готовы, - проворчал я и, похоже, не только. Эхом прошла в эфире готовность от всех, произнесенная несколько раздраженно:
- «Стена-пять», готов. - Прошипел Жихарев.
- «Стена-шесть», готов. - Выдохнул я.
- «Стена-девять», готов.
Все давно готовы, только «фас» сказать, но «штаб» опять заткнулся.
Внимание! «Стена пять и шесть» цель зашла в комнату, впереди заложница. Подошел к окну. Прикрывается заложницей. Смотрит.
Жихарев и я «прилепились» к стене. Преступник нас не увидит, если только он не откроет окно и не высунется. Ну не дурак же он? Хотя, нам его «дурость» здорово бы помогла и тогда из «гнезда» прилетело совсем не «яичко». Наши снайпера ушлые, но в этот момент, как назло, слепые из-за бликующего солнца. «Штаб» продолжал передавать то, что видит через «глаз»:
Заложница прикована наручниками к батарее отопления, преступник из комнаты вышел.
- «Стена-раз» принял.
- «Стена-два», принял…
- «Стена-пять», принял. - Отозвался Жихарев.
- «Стена-шесть», принял. - Доложил я.
- «Стена-девять», принял.
Всё, команду «фас» и… но «Штаб» опять чего-то ждёт.
Группам «Стена» на восточной стене хорошо, там прохлада и висеть, как нам не нужно, лоджии, практически рядом, а мы скоро тут запечёмся.
Рация прошипела докладом снайпера:
Я «Гнездо-два», вижу движение. Вроде кто-то борется.
Вдруг в квартире что-то бумкнуло. А рация голосом «Штаба» истерически заорала:
Штурм! Штурм! Всем группам штурм!
Истомин моментом соскальзывает до девятого этажа и, оттолкнувшись от стены, ногами бьёт в стеклопакет.
Тресь! - Вниз летят осколки стекла, и вместе с ними супер-пупер камера, а я влетаю в проём следом за Валерой.
«Бердыш» уже ищет цель. Отстёгиваюсь и перекатом в сторону. Рядом пронзительно визжат.
Тихо, - одновременно шипим мы заложнице, - отодвинься в угол.
Девушка замолкает, кивает, сдвигается и в этот момент в окно влетает Жихарев.
Взяли дверь на прицел. Валера замирает рядом с дверью. Там идёт пальба и кто-то матерится. Чего они там телепаются? Докладываю «Штабу»:
Западная комната чисто!
Принято! - отзывается «Штаб».
За дверью орут:
Бум! И вместе со вспышкой, дверь распахивается и влетает габаритная фигура. Мгновение сопровождаем пистолетами полёт туши, затем я мягко принимаю её в жесткие объятия. Но этот «жирдяй» вдруг очухивается, дёргается и, взревев, начинает подниматься. С трудом удерживаю его. На помощь приходит Жихарев, и вместе быстро скручиваем задержанного.
Здоров, зараза! Наручники только-только влезли, - кряхтит Олег, прижимая толстяка к полу болевым.
Чисто! - кричит Истомин.
Чисто! - Кричат в глубине квартиры.
Туша под нами матерится и рычит, наносим по удару, тот затихает. В двери появляется два спецназовца. Это Любшин и Легких.
Чисто! - орут они.
Как во сне вижу, брызги крови и заваливающегося набок Олега.
Три выстрела сливаются в один. Дёргает бок. «Заложница» отлетает в угол, теряя пистолет.
У нас трёхсотый! - Орёт кто-то из наших, что стрелял вместе со мной.
Жихарева выносят, а я присаживаюсь у стены. Тут и так полно народу, чтоб со всем разобраться.
Как же так? Откуда у неё пистолет и почему она в нас стреляла? Вот так косяк!
Держа на прицеле замершую в углу девушку, приближаются Любшин и Легких.
Готова. - Склонился над телом Андрей, потом показал на сгиб её руки. - Наркоманка. Она, похоже, из той же компании.
Паша подбирает пистолет и с удивлением говорит:
Ого! Смотри, с чем нарики разгуливают. Это же «Глок».
Туша «жирдяя» заворочалась, повернула голову к окну и дёрнулась в сторону тела.
Владислав Стрелков
Случайный билет в детство
© Владислав Стрелков, 2016
© ООО «Издательство АСТ», 2016
Догонять поднимающийся лифт – то ещё развлечение. Мне и Олегу Жихареву места в кабине не досталось, и, проклиная её маленькие габариты и внушительных напарников, мы несёмся вверх по лестнице. На площадку последнего этажа выскочили одновременно с открывающимися створками лифта.
– Однако! – удивились ребята, вываливаясь из кабинки.
– В следующий раз побежите вы, – выдыхает Олег, – для фигуры полезно.
Легких и Любшин смеются и поднимаются по лестнице, ведущей на крышу.
– Что там? – спрашиваю остановившихся ребят.
– Закрыто тут, – гудит Андрей.
Только я собрался доложить о проблеме, как что-то треснуло, и дверь распахнулась.
– Уже открыто, – хмыкает Любшин, откидывая сломанный замок.
Ворвавшийся в душный подъезд, свежий ветерок принёс облегчение. На крыше обалденная прохлада, а в подъезде духота и смрад. Не завидую штурмовой группе, что засела на лестничной площадке.
Быстро готовим альпинистские веревки. Наша задача – обеспечить прикрытие с тыла, а именно – контроль окна девятого этажа, выходившего на противоположную сторону жилой высотки, и, если необходимо, штурм через него. Другие группы расположилась комфортнее нас – они сидели на другой стороне дома, в лоджиях квартир этажом выше. Им штурмовать по трём путям – в лоджию, в окна, смежной комнаты и кухни. Остальные, готовясь к штурму, скучились на узкой площадке у двери квартиры.
Пристегнувшись к веревке, я подошел к краю и глянул вниз. Жихарев стоит в двух метрах. Паша Легких и Андрей Любшин пойдут вслед за нами.
– Прошу, сударь, – куртуазно кланяясь Жихареву, повожу рукой за край парапета, – уступаю вам право первому сделать шаг в бездну.
– Ну что вы, мсье, – так же шутовски кланяется тот, – только после вас.
– Кончайте паясничать, мужики, а то сейчас Белкин зарявкает.
Любшин как сглазил – в гарнитуре зашипело, и рация голосом подполковника Белкина спросила:
– Там, наверху, чего телепаетесь? «Стена-пять», «Стена-шесть», ускорьтесь.
– Вас понял «Штаб», ускоряемся, – ответил я в рацию и, посмотрев вниз, пробормотал: – Вот только ускориться можно в свободном падении.
– Придётся спускаться медленно и печально, – усмехнулся Олег, – ну что, вперёд?
Только мы шагнули к парапету, как зашипела рация:
– Внимание! «Стена-семь», «Стена-восемь», вернуться на исходную. «Стена-пять», «Стена-шесть», стену пока работаете одни.
Чёрт, чего это Белкин ребят отзывает? Запрашиваю по рации:
– «Штаб», вы уверены?
– Уверен, – резко ответил Белкин, – к вам направляется более худая замена.
Мы переглянулись. Легких и Любшин смотрят друг на друга, оценивая – прошел бы он через створ окна, или нет. По лицам видно, что если надо, то ребята влезли бы и в кроличью нору, но раз командир приказал, значит, надо идти вниз. Он снимают свои бухты, оставляя их пока на крыше.
– Ладно, хоть надо вниз, а не вверх, – ворчит Андрей, – Паш, давай на лифте?
– Не, командир сожрёт, пешком спустимся.
Они уходят, а мы вынимаем пистолеты, досылаем патроны и, поставив на предохранители, убираем их в кобуры.
– Вперёд?
– Вперед.
Стукнувшись шлемами, расходимся на два метра и скользим по «перилам» вниз. Опустившись до десятого этажа и зависаем рядом с окном.
– Уточнение обстановки и доклад, – прозвучало в наушниках.
– «Гнездо-раз», готов.
– Я «гнездо-два», готов.
– «Гнездо-три», готов…
Это докладывали снайперы, контролирующие окна и лоджию на восточной стороне дома.
– «Гнездо-девять», готов. Западное окно даёт блик.
– «Гнездо-десять» подтверждаю, видимость ноль. Солнце бликует.
Это уже снайперы с нашей стороны, сидящие в здании напротив. Хреново, раз они не видят, что творится в комнате.
– «Стена пять и шесть», что у вас? – Это уже нам.
– «Стена-пять» готов, – доложил Жихарев.
– «Стена-шесть» готов, – сказал я в микрофон и покосился в близкое окно десятого этажа, где на подоконнике сидела кошка и пялилась на меня.
– Понял вас. Ждите.
Сдвинул очки на шлем и подставил лицо ветерку. Когда ещё наше начальство решит задачу со многими неизвестными? Покосился на Жихарева, тот тоже «прохлаждался». Кошка потеряла ко мне интерес и начала умываться.
Догонять поднимающийся лифт то ещё развлечение. Мне и Олегу Жихареву места в кабине не досталось и, проклиная её маленькие габариты и внушительных напарников, мы несёмся вверх по лестнице. На площадку последнего этажа выскочили одновременно с открывающимися створками лифта.
Однако! - удивленно покачав головами, вывалились ребята.
В следующий раз побежите вы, - выдыхает Олег, - для фигуры полезно.
Легких и Любшин смеются и поднимаются по лестнице, ведущей на крышу.
Что там? - спрашиваю остановившихся ребят.
Закрыто тут, - гудит Андрей.
Только я собрался доложить о проблеме, как что-то треснуло, и дверь распахнулась.
Уже открыто, - хмыкает Любшин, откидывая сломанный замок. Ворвавшийся в душный подъезд, свежий ветерок принёс облегчение.
Тут, на крыше, обалденная прохлада, а в подъезде духота и смрад. Не завидую штурмовой группе, что засела на лестничной площадке.
Быстро готовим альпинистские веревки.
Наша задача - обеспечить прикрытие с тыла, а именно - контроль окна девятого этажа, выходившего на противоположную сторону жилой высотки и, если необходимо, штурм через него. Другие группы расположилась комфортнее нас - они сидели на другой стороне дома, в лоджиях квартир этажом выше. Им штурмовать по трём путям - в лоджию, в окна, смежной комнаты и кухни. Остальные, готовясь к штурму, скучились на узкой площадке у двери квартиры.
Пристегнувшись к веревке, я подошел к краю и глянул вниз. Жихарев стоит в двух метрах. Паша Легких и Андрей Любшин пойдут вслед за нами.
Прошу сударь, - куртуазно кланяясь Жихареву, повожу рукой за край парапета, - уступаю вам право первому сделать шаг в бездну.
Ну что вы, мсье, - так же шутовски кланяется тот, - только после Вас.
Кончайте паясничать, мужики, а то сейчас Белкин зарявкает.
Любшин как сглазил - в гарнитуре зашипело, и рация голосом подполковника Белкина спросила:
Там, наверху, чего телепаетесь? «Стена-пять», «Стена-шесть», ускорьтесь.
Вас понял «Штаб», ускоряемся, - ответил я в рацию и, посмотрев вниз, пробормотал, - вот только быстрей десяти «же», ускориться никак не смогу.
Придётся спускаться медленно и печально, - усмехнулся Олег, - ну что, вперёд?
Только мы шагнули к парапету, как зашипела рация:
Внимание! «Стена-семь», «Стена-восемь», вернуться на исходную. «Стена-пять», «Стена-шесть», работаете одни.
Чёрт, чего это Белкин ребят отзывает? Запрашиваю по рации:
- «Штаб», вы уверены?
Уверен, - резко ответил Белкин, - к вам направляется более худая замена.
Мы переглянулись. Легких и Любшин смотрят на друг друга, оценивая - прошел бы он через створ окна, или нет. По лицам видно, что если надо, то ребята влезли бы и в кроличью нору, но раз командир приказал, значит надо идти вниз. Они шумно вздыхают и снимают свои бухты, оставляя их пока на крыше.
Ладно хоть надо вниз, а не вверх, - ворчит Андрей, - Паш, давай на лифте?
Не, командир сожрёт, пешком спустимся.
Они уходят, а мы вынимаем ОЦ-27 «Бердыш», дослаем патроны и, поставив на предохранители, убираем их в кобуры.
Стукнувшись шлемами, разошлись на два метра и заскользили по «перилам» вниз. Опустились до десятого этажа и зависли рядом с окном.
Уточнение обстановки и доклад, - прозвучало в наушниках.
- «Гнездо-раз», готов.
Я «гнездо-два», готов.
- «Гнездо-три», готов…
Докладывали снайперы, контролирующие окна и лоджию на восточной стороне дома.
- «Гнездо-девять», готов. Западное окно даёт блик.
- «Гнездо-десять» подтверждаю, видимость ноль. Солнце бликует.
Это уже снайперы с нашей стороны, сидящие в здании напротив. Хреново, раз они не видят, что творится в комнате.
- «Стена пять и шесть», что у вас? - Это уже нам.
- «Стена-пять» готов, - доложил Жихарев.
- «Стена-шесть» готов. - Сказал я в микрофон и покосился в близкое окно десятого этажа, где на подоконнике сидела кошка и пялилась на меня.
Понял вас. Ждите.
Сдвинул очки на шлем и подставил лицо ветерку. Когда ещё наше начальство решит задачу со многими неизвестными? Покосился на Жихарева, тот тоже «прохлаждался». Кошка потеряла ко мне интерес и начала умываться.
Хоть бы удачу намыла.
Что? - Не расслышал Жихарев.
Показал ему на окно.
А, понял.
Наконец рация ожила:
Внимание, «Гнездо-пять», «Гнездо-шесть» контроль, «Стена пять и шесть» поставить «глаз».
Мы с Олегом переглянулись. Предстояло незаметно установить маленькую, но весьма многофункциональную камеру на стекло окна. Такие же камеры имели другие группы, но там мешали газеты, наклеенные на стёкла изнутри.
Серёг, я ставлю «глаз», ты прикрываешь.
Добро. - Ответил я и сказал в микрофон: - «Штаб», ставим «глаз».
Спускаемся к девятому этажу и переворачиваемся. Я замираю в полутора метрах выше окна, прицелившись из пистолета. С другой стороны, завис Жихарев, держа в руках камеру-таблетку. Он протянул руку и быстро прилепил камеру к стеклу, в самый верхний угол. Затем мы отодвигаемся от окна в стороны. Я докладываю «Штабу»:
- «Глаз» установлен.
Понял вас.
Опять ждать. Сдвинул очки на шлем, всё легче и прохладней. Сейчас в штабе долго будут решать - что делать? Посмотрят в камеру, определят - сколько преступников присутствует в комнате, уточнят количество заложников, и решат - с какой стороны начинать штурм квартиры.
Есть три варианта. Первый - это входная дверь, но есть один неприятный момент - дверь железная. Спецы сказали - это не проблема, но прозвучало не совсем уверенно, что заставило напрячься и почесать лоб начальству. Вариант два - лоджия и окна на восточной стороне, то есть окно кухни и двух комнат. Но там все окна закрыты, почему-то, газетами. И вариант три - западное окно, ничем не занавешенное, выше которого висим мы. Плюс, возможные комбинации.
Наверно преступники решили, что с противоположного здания, стоящего в трёхстах метрах их не достанут. Наивные. Хотя, отчасти они правы. К этому окну доступ сложней, да и солнце на этой стороне даёт блик и снайпера пока ничего не видят. Может, удастся потянуть время, чтоб блик сошел, вот только висеть на солнцепеке в нашей черной спецуре не «комильфо». Ветерок не приносит должного облегчения. Это другим группам в теньке, на восточной стороне высотки хорошо, а нам…
Скорей бы «штаб» определился с дальнейшими действиями.
Это сотрудники из наркоотдела лопухнулись. Почему-то пошли на захват вчетвером, а наркокурьер оказался прикрыт, причем хорошо прикрыт. Результат - три оперативника ранены, и один из них попал в заложники, а курьер и ещё четверо боевиков, заперлись в подвернувшейся квартире, где возможны ещё заложники. Наркоотдел почесал репу и вызвал нас, то есть городской спецназ. Вот и висим вдвоём, как марионетки, ждём «с моря погоды».
Тут я вижу что к нам спускается боец. Сразу узнаю в нем Валеру Истомина. Он зависает в четырех метрах выше и докладывает:
- «Штаб», я «Стена-девять». На месте.
Принято «Стена-девять», - тут же отозвалась рация, - внимание, всем приготовиться!
Давно, блин, готовы, - проворчал я и, похоже, не только. Эхом прошла в эфире готовность от всех, произнесенная несколько раздраженно:
- «Стена-пять», готов. - Прошипел Жихарев.
- «Стена-шесть», готов. - Выдохнул я.
- «Стена-девять», готов.
Все давно готовы, только «фас» сказать, но «штаб» опять заткнулся.
Внимание! «Стена пять и шесть» цель зашла в комнату, впереди заложница. Подошел к окну. Прикрывается заложницей. Смотрит.
Догонять поднимающийся лифт – то ещё развлечение. Мне и Олегу Жихареву места в кабине не досталось, и, проклиная её маленькие габариты и внушительных напарников, мы несёмся вверх по лестнице. На площадку последнего этажа выскочили одновременно с открывающимися створками лифта.
– Однако! – удивились ребята, вываливаясь из кабинки.
– В следующий раз побежите вы, – выдыхает Олег, – для фигуры полезно.
Легких и Любшин смеются и поднимаются по лестнице, ведущей на крышу.
– Что там? – спрашиваю остановившихся ребят.
– Закрыто тут, – гудит Андрей.
Только я собрался доложить о проблеме, как что-то треснуло, и дверь распахнулась.
– Уже открыто, – хмыкает Любшин, откидывая сломанный замок.
Ворвавшийся в душный подъезд, свежий ветерок принёс облегчение. На крыше обалденная прохлада, а в подъезде духота и смрад. Не завидую штурмовой группе, что засела на лестничной площадке.
Быстро готовим альпинистские веревки. Наша задача – обеспечить прикрытие с тыла, а именно – контроль окна девятого этажа, выходившего на противоположную сторону жилой высотки, и, если необходимо, штурм через него. Другие группы расположилась комфортнее нас – они сидели на другой стороне дома, в лоджиях квартир этажом выше. Им штурмовать по трём путям – в лоджию, в окна, смежной комнаты и кухни. Остальные, готовясь к штурму, скучились на узкой площадке у двери квартиры.
Пристегнувшись к веревке, я подошел к краю и глянул вниз. Жихарев стоит в двух метрах. Паша Легких и Андрей Любшин пойдут вслед за нами.
– Прошу, сударь, – куртуазно кланяясь Жихареву, повожу рукой за край парапета, – уступаю вам право первому сделать шаг в бездну.
– Ну что вы, мсье, – так же шутовски кланяется тот, – только после вас.
– Кончайте паясничать, мужики, а то сейчас Белкин зарявкает.
Любшин как сглазил – в гарнитуре зашипело, и рация голосом подполковника Белкина спросила:
– Там, наверху, чего телепаетесь? «Стена-пять», «Стена-шесть», ускорьтесь.
– Вас понял «Штаб», ускоряемся, – ответил я в рацию и, посмотрев вниз, пробормотал: – Вот только ускориться можно в свободном падении.
– Придётся спускаться медленно и печально, – усмехнулся Олег, – ну что, вперёд?
Только мы шагнули к парапету, как зашипела рация:
– Внимание! «Стена-семь», «Стена-восемь», вернуться на исходную. «Стена-пять», «Стена-шесть», стену пока работаете одни.
Чёрт, чего это Белкин ребят отзывает? Запрашиваю по рации:
– «Штаб», вы уверены?
– Уверен, – резко ответил Белкин, – к вам направляется более худая замена.
Мы переглянулись. Легких и Любшин смотрят друг на друга, оценивая – прошел бы он через створ окна, или нет. По лицам видно, что если надо, то ребята влезли бы и в кроличью нору, но раз командир приказал, значит, надо идти вниз. Он снимают свои бухты, оставляя их пока на крыше.
– Ладно, хоть надо вниз, а не вверх, – ворчит Андрей, – Паш, давай на лифте?
– Не, командир сожрёт, пешком спустимся.
Они уходят, а мы вынимаем пистолеты, досылаем патроны и, поставив на предохранители, убираем их в кобуры.
– Вперёд?
– Вперед.
Стукнувшись шлемами, расходимся на два метра и скользим по «перилам» вниз. Опустившись до десятого этажа и зависаем рядом с окном.
– Уточнение обстановки и доклад, – прозвучало в наушниках.
– «Гнездо-раз», готов.
– Я «гнездо-два», готов.
– «Гнездо-три», готов…
Это докладывали снайперы, контролирующие окна и лоджию на восточной стороне дома.
– «Гнездо-девять», готов. Западное окно даёт блик.
– «Гнездо-десять» подтверждаю, видимость ноль. Солнце бликует.
Это уже снайперы с нашей стороны, сидящие в здании напротив. Хреново, раз они не видят, что творится в комнате.
– «Стена пять и шесть», что у вас? – Это уже нам.
– «Стена-пять» готов, – доложил Жихарев.
– «Стена-шесть» готов, – сказал я в микрофон и покосился в близкое окно десятого этажа, где на подоконнике сидела кошка и пялилась на меня.
– Понял вас. Ждите.
Сдвинул очки на шлем и подставил лицо ветерку. Когда ещё наше начальство решит задачу со многими неизвестными? Покосился на Жихарева, тот тоже «прохлаждался». Кошка потеряла ко мне интерес и начала умываться.
– Хоть бы удачу намыла.
– Что? – Не расслышал Жихарев.
Показал ему на окно.
– А, понял.
Наконец рация ожила:
– Внимание, «Гнездо-пять», «Гнездо-шесть» контроль, «Стена пять и шесть» поставить «глаз».
Мы с Олегом переглянулись. Предстояло незаметно установить маленькую, но весьма многофункциональную камеру на стекло окна. Такие же камеры имели другие группы, но там мешали газеты, наклеенные на стёкла изнутри.
– Серёг, я ставлю «глаз», ты прикрываешь.
– Добро, – ответил я и сказал в микрофон: – «Штаб», ставим «глаз».
Спускаемся к девятому этажу и переворачиваемся. Я замираю в полутора метрах выше окна, прицелившись из пистолета. С другой стороны, завис Жихарев, держа в руках камеру-таблетку. Он протянул руку и быстро прилепил камеру к стеклу, в самый верхний угол. Затем мы отодвигаемся от окна в стороны. Я докладываю «Штабу»:
– «Глаз» установлен.
– Понял вас.
Опять ждать. Сейчас в штабе долго будут решать – что делать? Посмотрят в камеру, определят – сколько преступников присутствует в комнате, уточнят количество заложников и решат – с какой стороны начинать штурм квартиры.
Есть три варианта.
Первый – это входная дверь, но есть один неприятный момент – дверь железная. Спецы сказали – это не проблема, но прозвучало не совсем уверенно, что заставило напрячься и почесать лоб начальству. Вариант два – лоджия и окна на восточной стороне, то есть окно кухни и двух комнат. Но там все окна закрыты, почему-то, газетами. И вариант три – западное окно, ничем не занавешенное, выше которого висим мы. Плюс, возможные комбинации.
Наверное, преступники решили, что с противоположного здания, стоящего в трёхстах метрах, их не достанут. Наивные. Хотя отчасти они правы. К этому окну доступ сложней, да и солнце на этой стороне даёт блик и снайперы пока ничего не видят. Может, удастся потянуть время, чтоб блик сошел, вот только висеть на солнцепеке в нашей черной спецуре не «комильфо». Ветерок не приносит должного облегчения. Это другим группам в теньке, на восточной стороне высотки хорошо, а нам…
Скорей бы «штаб» определился с дальнейшими действиями.
Это сотрудники из наркоотдела лопухнулись. Почему-то пошли на захват вчетвером, а наркокурьер оказался прикрыт, причем хорошо прикрыт. Результат – три оперативника ранены, один из них попал в заложники, а курьер и ещё четверо боевиков, заперлись в подвернувшейся квартире, где возможны ещё заложники. Наркоотдел почесал репу и вызвал нас, то есть городской спецназ. Вот и висим вдвоём, как марионетки, ждём «с моря погоды». Тут я вижу, что к нам спускается боец. Сразу узнаю Валеру Истомина. Он зависает в четырех метрах выше и докладывает:
– «Штаб», я «Стена-девять». На месте.
– Принято «Стена-девять», – тут же отозвалась рация, – внимание, всем приготовиться!
– Давно, блин, готовы, – проворчал я и, похоже, не только. Эхом прошла в эфире готовность от всех, произнесенная несколько раздраженно:
– Готов…
– Готов…
– Готов…
– «Стена-пять», готов, – прошипел Жихарев.
– «Стена-шесть», готов, – выдохнул я.
– «Стена-девять», готов.
Все давно готовы, только «фас» сказать, но «Штаб» опять заткнулся. И вдруг:
– Внимание! «Стена пять и шесть» цель зашла в комнату, впереди заложница. Подошел к окну. Прикрывается заложницей. Смотрит.